обсудим позже.
– Я…
– Не люблю повторять свою просьбу дважды. И, поверь, исключений не будет.
Он будто развлекался, смотря на то, как я пугаюсь, вздрагиваю, боюсь снова взглянуть ему в глаза, пытаюсь скрыть мелкую дрожь, но выходит это плохо… Ему нравится наблюдать за моими мучениями!
Наверняка, он загнал Брига с Джимом в безвыходную ситуацию, и они совершенно не виноваты в случившемся, решила я. А теперь явился поглумиться над поверженными. Ему, поди, и земли-то наши не нужны!
Вываливать подобные догадки ему в лицо, безусловно, было бы настоящим самоубийством. Он не отпустит, пока не добьется своего.
– Сломанными руками подписывать будет сложнее, – почти весело произнес он.
Рука слушалась плохо, тем не менее, я сумела взять и поставить, где надо, размашистый росчерк. И лишь после слезы нашли выход, хлынув по щекам солеными ручьями.
– Вот только без этого,– он поморщился. – Я достаточно долго живу на свете, чтобы не воспринимать ваши женские штучки. Иди наверх, буди всю эту кодлу разномастную и выставляй. У них час. Учти, один шаг, который мне не понравится, – и этот рассвет станет для каждого из них последним. Ты меня понимаешь?
– Д-да.
– Надеюсь, говорить о личности, которая посетила вас с визитом, не додумаешься? Иначе…
– Я не скажу…
– Тогда вали уже.
– А я? А опекуны?
– С ними будет отдельная занимательная беседа.
Равнодушный тон и такой же вид красноречиво говорили: он выполнит обещанное без малейшего раздумья, с таким же безучастным как сейчас лицом. До меня с опозданием дошло: вот о чем просил в письме Джимми. Нужно было послушаться его и бежать! Если шаману покажется, что мы вздумали сопротивляться, стены родового особняка окрасятся красным.
Кивнув, я метнулась на второй этаж. Эти люди еще не знают, что у них – буквально второй день рождения.
Глава 3. Страшные секреты
Шамана, разумеется, не волновали заснеженные дороги. А вот собравшихся, который разбудили ни свет ни заря – очень даже. Я мямлила нечто невразумительное, не представляя, как получше и без истерик объяснить, почему поднимаю их в семь утра и в буквальном смысле выставляю вон. Скандал грозил разразиться до небывалых масштабов.
Заспанные слуги, тоже толком не разобравшиеся в происходящем, тем не менее, выполняли мои приказы, паковали вещи гостей, успокаивали их при необходимости… в общем, терять таких работников будет жаль.
Но что поразило меня больше всего – реакция Бена с Хельгой! Они сначала оторопело следили за мельтешащими и разоряющимися в проклятиях людьми, стоя посреди всего этого бардака. Но недолго, наверное, минут пятнадцать. Седые брови дядюшки пару раз приподнялись в немом удивлении, тетушка покачала головой… А после они разыграли настоящий спектакль, достойный подмостков столичных театров.
– Ох, милая, думаю, лучше рассказать им правду, – обращая на меня свой взор, вскрикнул сеньор Мерлин.
– Да-да,