живительной настойки. И, отцепившись от следователя, пробормотала:
– Извини.
Резко посерьезневший Винсент перехватил меня за талию и, поддерживая, потянул к остановке.
– Не переживай, все будет хорошо. Раз обещал помочь, значит помогу. Только давай, не раскисай. Станет совсем плохо – говори.
– Угу, – только и смогла выдавить я в ответ.
От накатившего чувства благодарности уголки глаз защипало. Впервые за всю жизнь кто-то, кроме тети Файлины, беспокоился обо мне. По-настоящему, искренне сочувствовал и пытался подбодрить.
Что ж, кажется, родственница в очередной раз оказалась права. Кем бы ни был Винсент на самом деле, все мои бывшие ухажеры ему и в подметки не годились.
Присев на лавочку у столба с тускло мерцающим изображением воздушного дилижанса, я пристроила сумку рядом. Потом вдруг поняла, что у моего спутника никаких вещей, кроме дорожной сумки-кошелька на поясе, с собой нет. И с беспокойством спросила:
– А где твои вещи?
– Дома, в столице. – Винсент хмыкнул. – Веришь, у меня вообще времени на сборы не оказалось. Я как о заказе услышал, так за тем наемником сразу и двинулся. Тут уж не до вещей – главным было его из вида не потерять… о, а вот и наш дилижанс! И впрямь, едва успели.
Я повернула голову и действительно увидела появившееся вдалеке «тряское орудие пытки». Из старых моделей и, судя по почти касающемуся земли днищу, с практически пустыми воздушными кристаллами.
Из груди вырвался невольный стон. Еще несколько часов страданий!
Впрочем, тут же себя одернула и укорила. Нашла о чем переживать. Уж болтанка в дилижансе – это самая меньшая из проблем!
Дилижанс оказался практически пустым, что позволило нам сесть на передние места. По словам Винсента, впереди укачивать должно было меньше.
Именно этим я себя на протяжении всего пути и успокаивала. Потому как, несмотря ни на что, трясло нас нещадно. Разговаривать в таких условиях не представлялось возможным – слишком велик был риск откусить себе язык на очередном ухабе.
Размышлениями о будущем тоже решила не задаваться. Слишком надоело изводить себя бессмысленными рассуждениями, которые в итоге все равно приведут к мыслям о скорой смерти. Поэтому, привалившись на жесткую спинку кресла, я прикрыла глаза и постаралась немного подремать.
До Сердара добрались только к ночи. Правда, вышли мы не на конечной остановке у Извозного двора, а чуть раньше: к порталу-то уже опоздали. А где-то здесь неподалеку, по словам Винсента, он утром видел вывеску гостиницы.
В свете уличных фонарей разглядеть подробно улицу и дома лично мне не представлялось возможным. А, следовательно, и определиться с местоположением. Впрочем, это и не потребовалось. Винсент, стоило нам выйти из дилижанса, практически сразу подхватил меня под руку и повел вперед.
Шла покорно, механически переставляя ноги. Преследующая меня слабость все неохотнее поддавалась тонизирующему зелью, и даже сейчас, после очередного глотка, до конца так и не отступила. Хотелось скорее добраться