может идти речь, если дети так любят друг друга?
– О наших, – холодно ответил брат. – Долги, поди, из Лиссиного приданого выплачивать собрались?
– Еще неизвестно, как дело обернется, – возмутилась она. – Может, все ваше состояние короне отойдет.
Фьордина Нильте стояла, раздувая ноздри, и переводила взгляд с меня на брата. Но мы с ним показывали полное единодушие в этом вопросе – ее сын в качестве родственника не нужен был ни мне, ни ему. Да и ни в каком другом качестве тоже. Тогда она трагично закатила глаза и почти простонала:
– Вот вы как! Мы к вам со всей душой, руку помощи протянули, а вы… – Делла приложила руку к сердцу, показывая, как ей больно и обидно, и продолжила: – Но все равно наш дом для вас всегда открыт. Хоть вы и оказались столь жестокими и неблагодарными.
Она развернулась, гордо выпрямила спину и ушла, четко отбивая каждый шаг по коридорной плитке.
– А еще Антер написал письмо Ясперсу, где утверждал, что у меня с Кудзимоси роман, – вспомнила я.
О таких вещах лучше сообщать самой, пока брату не донесли.
– Да боги с ним, с Кудзимоси, – махнул рукой Бруно. – Кто в это поверит-то? А вот ты мне лучше скажи, что у тебя с Чиллагом?
– Ничего, – честно ответила я.
– Ничего? – подозрительно переспросил брат.
– Кроме того случая в ресторане, я с ним больше никуда не ходила.
О том, что я с ним как-то совершенно случайно поцеловалась, я решила умолчать. Мало ли кто с кем целуется, когда зелье еще не выветрилось. А родственника, только что вышедшего из-под стражи, лучше лишний раз не огорчать.
– И правильно, – одобрил Бруно. – Подберем тебе кого-нибудь получше этого неудачника Антера. Наша семья слишком хороша для всяких там Чиллагов.
Он заглянул в пакет еще раз, все так же ничего не нашел, смял и бросил его на стол. А ведь я сама из этого пакета брала не больше одного-двух печений. Чем я теперь питомца подкармливать буду? Не объедки же в столовой просить?
– А у тебя больше ничего съедобного нет? – спросил брат.
У меня оставался пакет лакомства для Майзи, но не думаю, что Бруно соблазнится грифоньей едой, слишком уж она специфически пахла, так что я с чистой совестью ответила, что ничего такого нет. Просто у меня появилось подозрение, что в его нынешнем состоянии брата от еды отвратить ничего не сможет, даже непривычный запах.
В дверь опять постучали. Бруно вопросительно на меня уставился, но я лишь плечами пожала. Я ни с кем не договаривалась, и кто там сейчас стоит, понятия не имела. Распахнув дверь, брат с удивлением обнаружил там Фабиана.
– О, Бруно! – довольно сказал тот. – Я рад, что брата моей девушки выпустили.
– Твоей девушки? – угрожающе сказал Бруно. – Лисси, ты утверждала, что ничего такого нет.
Он набычился и переводил взгляд с меня на Фабиана. Очень злой и недоверчивый взгляд.
– Я и сейчас это утверждаю. Но фьорд Чиллаг никак не хочет принять очевидное. Он уверен, что если я один раз согласилась с ним поужинать, за что, кстати, заплатил