Друзья поневоле. Россия и бухарские евреи, 1800–1917. Альберт Каганович

питьевой водой, нехватка которой ощущалась в цитадели. Во время штурма крепости, начавшегося на следующий день, часть бухарских евреев помогали перемещать пушки, подносили воду для их охлаждения и снаряды к ним, ухаживали за ранеными, участвовали в иных вспомогательных работах[248].

      Но другие очевидцы этих событий, русские офицеры Василий Верещагин, Михаил Терентьев и Константин Черкасов, не заметили этого участия, а иронически описали, как бухарские евреи, укрывшись во время осады во дворце Тимура, плакали и стонали от страха. Черкасов, сообщая об инженерных работах в крепости при ее осаде, отметил, что к ним из-за отсутствия рабочих были привлечены джигиты и арестанты, а евреев вообще не упомянул[249]. Однако не исключено, что он посчитал их тоже джигитами.

      Большинство бухарских евреев не успели укрыться в крепости и за проявленную лояльность к русским оказались жертвами погрома, который сопровождался человеческими жертвами. Среди погибших был шойхет (буквально «резник», т. е. ритуальный забойщик скота) и раввин Барух (по прозвищу Гулям) сын Фузайла, а среди раненых – калантар (буквально «наибольший», т. е. староста) бухарских евреев Моше Калантаров, спасший свою жизнь ценой перехода в ислам[250].