Ефимович лежал и молчал.
Капитан Ерохин смотрел на Сан Саныча и ждал приказа.
А я разозлился. Я, конечно, иногда совершаю глупости, но я не идиот. И я уже открыл рот, чтобы ответить в своей манере, но…
Но в этот момент, я осознал: сейчас Сан Саныч атакует. Он перешёл мою границу.
Я вдохнул, выдохнул и впустил его. И «прилип». А потом «повёл»:
– Я нахожусь в полулегальной школе боевой магии и обсуждаю с представителем Службы государственной безопасности террористический акт, направленный на жителей моего города. Да, я идиот.
И улыбнулся Сан Санычу своей самой обаятельной улыбкой.
Сан Саныч «потерял равновесие». Он несколько минут сидел и молча рассматривал меня. Я прямо ощущал его растерянность.
Я глянул на Григория Ефимовича и увидел, как тот прячет улыбку в усы.
Капитан Ерохин стоял с каменным лицом.
В следующий миг Сан Саныч обмяк и усмехнулся.
– Ну что ж, флешмоб, так флешмоб, – сказал он и поднялся. – Держи меня в курсе подготовки.
И вышел. Следом вышел и капитан Ерохин всё с тем же каменным лицом.
А мне вдруг стало тревожно. Я понял, что отвлёкся и Сан Саныч воспользовался этим – «уронил своё тело», убрал опоры и перехватил контроль. Так тонко и быстро, что я даже не успел почувствовать. И это было не демонстративно, как делал Боря, а по-настоящему, как в бою.
Я сунул руку в карман и сжал свой недоделанный амулет. Сжал так, что пальцам стало больно. Сжал, потому что мне хотелось орать. Я понимал, что будет обратка. И Сан Саныч не заставит долго ждать.
– Я вас подвёл? – спросил я Григория Ефимовича.
– События текут, как им должно, – ответил он. – Вот только я тебя защитить не смогу. Но могу ответить на вопросы.
Как давно я мечтал, чтобы кто-то ответил на мои вопросы, их у меня была тьма! И первым выскочил:
– Как Чёрный… То есть Велес попал в подвал? Зачем он был там?
Чёрный тут же встрепенулся, и я почувствовал его живой интерес.
Григорий Ефимович не удивился вопросу. Было такое ощущение, что он ждал его. Удивился только имени… слегка.
– Ты назвал его Чёрным? Что ж, наверное, в тот момент это так и было. Прости, Велес, мне нужен был не ты, а твоя мать Морана. Я надеялся, что она придёт за тобой, но она тебя бросила.
Чёрному не понравились слова Григория Ефимовича, и он угрожающе зарычал.
– Прости за всё, что тебе пришлось вытерпеть. Я хотел, чтобы она услышала твои страдания и пришла. Но она не стала слушать.
Рычание Чёрного стало страшнее, мне теперь было трудно его сдерживать, но я вцепился в амулет что есть силы, чтобы боль отрезвляла и не позволяла Чёрному завладеть мной.
– Ты бьёшься за животных, а я бьюсь за людей, – закончил Григорий Ефимович.
Чёрный заворчал, и я понял: когда я нечаянно выпустил Чёрного, тот был слишком слаб, и только поэтому Григорий Ефимович остался жив.
Но почему тогда сидевший во мне бог помогал мне в исцелении Григория Ефимовича?
Ответ пришёл с небольшим запозданием, словно Чёрный колебался сказать