в неизвестной человечеству игре.
– Я… шёл к твоему дому.
– Зачем? – удивление перемешивается с приятным ощущением того, что я кому-то интересна.
Нужна.
– Я хотел проведать, как ты, – Дэн кидает на меня короткий взгляд. – Хотел узнать, всё ли с тобой хорошо. Вчера мы толком с тобой и не поговорили, ведь ты облила меня водой, – на секунду мы вместе усмехаемся, – но… просто я хотел узнать, что тебя огорчило тогда…
– Я…
– Знаю, я уже спрашивал буквально полчаса назад, и я… – он мнётся, не зная, с какой стороны лучше подойти, – вовсе не рвусь узнать ответ, просто… так мало людей стало показывать свои настоящие чувства на публике, даже если им очень больно, а ты почти это сделала… и меня это и восхитило, и заинтересовало, и опечалило – ведь с тобой что-то не так. У тебя не всё хорошо. И я просто хочу сделать так, чтобы у тебя всё стало хорошо.
Господи, как он чуток.
Боже, это так странно, что какой-то незнакомый человек разглядел во мне за пару встреч больше, чем люди, живущие со мной бок о бок несколько лет. Это так странно, что кто-то вообще увидел мою боль корме меня самой и по-настоящему её переживал, принял, понял. А главное – хотел помочь. Это так странно… почему? Потому что таких, как Дэн, – единицы во всём мире. Душевную доброту топчут либо в школе, либо в семье, либо в обществе. Над ней будут смеяться, кричать, что она слабая, издеваться, бить и высокомерно говорить о том, что человек просто не видел жестокости. Но вот же она, жестокость – повсюду. Во всех людях. В животных. В природе. Везде.
Где тут взяться доброте? А главное как ей выжить?
Но Дэн… ох, этот мальчик как-то смог удержать её в себе. И более того – проявить во всей красе, не боясь мнения общества.
Не это ли свобода?
– Но… зачем тебе?
– Такова натура Тельцов, – отвечает он с таким видом, будто это очевидно.
– А ещё есть какая-то причина? – не чувствую я полного ответа.
Дэн забавно закатывает глаза.
– Эх, вечно Скорпионам нужны причины.
– А если…
– Это просто страх? – он останавливается и всем телом поворачивается ко мне, а затем неожиданно берёт меня за руки, как священник при виде нового посетителя церкви. – Я ведь не дурак, понимаю, что всё это выглядит очень подозрительно: какой-то парень возвращает телефон, а теперь ещё и пристаёт на улице и несёт всякую несумятицу. Я понимаю, что это страшно, особенно девушкам в современном мире, но… поверь, я действительно не желаю тебе вреда и вообще ничего плохого. Просто захотелось помочь, потому что… я в этом городе совсем недавно и у меня нет никого из знакомых, корме Наоми. А тут такая возможность с кем-то познакомиться, а не просто подойти вдруг на улице к кому-то…
– Я тебя понимаю.
От смущения он начал уже мямлить, поэтому я решила сказать ему короткую правду.
– Да? – его тёмные глаза на пару секунд встречаются с моими серыми.
Прекрасные мгновения.