собой добычу, взятую со второй пары наемников. Так деньги. Еще пять тысяч двести тридцать алтын на карманные расходы. Это с учетом денег, которые я взял на их конспиративной квартире, адрес которой мне так любезно сообщил второй слизняк.
Нож Хорста, слегка изогнутый клинок, длинной до середины бедра я тоже оставил себе в качестве оружия левой руки. Я здесь всего второй день, а уже обзавелся недурным оружием. Не знаю, насколько хороши эти клинки по нынешним меркам, но в качестве рабочего инструмента их бы не постеснялись ограненные и в мои времена.
Далее, стрелялку второго наемника я оставил на месте, не хочу заводить дурную привычку коллекционировать дрянные револьверы. А вот ствол Хорста с квартиры я забрал. Как сообщила мне лока это крупнокалиберный пистолет марки Бизон. На ствольной коробке, над щечками рукоятки изображен могучий рогатый силуэт. Магазин на десять патронов. И круглая толстостенная трубка в отдельной коробочке, по сведениям локи – глушитель звука.
Сперва я думал отказаться от использования местных стрелялок. Очень уж они шумят и дымят. Однако, оказывается, так себя ведут только дешевые гражданские модели. А вот эта пушка – профессиональное второе оружие сотрудников спецподразделений. Надо бы освоить его, может оказаться полезным. Я уже забронировал себе в ближайшем тире патроны и время для тренировки. И тренера, конечно. Все таки восхитительное изобретение эта их паутина и коммы. Только ради того, чтобы их увидеть стоило пробыть в небытии четыреста лет.
И последнее. Я выложил на стол простенький с виду комм, который реквизировал из квартиры наемников. Простенький только с виду. По словам второго слабака эта трубка была с особенным доступом, который стоил дозергилион денег, да еще и не любому смертному был по статусу. А это значит, что список тех, кому доступно – ограничен.
Задумчиво разглядывая аппарат я крутанул его по часовой стрелке, и оставил вращаться. Аппарат немедленно зазвонил, как будто я запустил некий ритуал призыва. Я ухмыльнулся, пальцем оставил вращение трубки и нажал на кнопку приема.
– Вы опять пропустили время контрольного созвона, – сухой почти безразличный голос с небольшими нотками недовольства. – Какие оправдания будут на этот раз?
– Никаких оправданий, – я не размыкая губ я создал мерзкий свистящий голос, похожий на шепот ветра или шипение змеи.
– Кто ты? Где Хорст?
– Хорст мертв, детка, Хорст мертв, – не отказал я себе в удовольствии процитировать какое-то бульварное чтиво моего времени. – Они все мертвы.
– Ясно. Ясно. А ты кто такой? Как у тебя оказался этот комм спрашивать не буду.
– Я Арлекин. Хочу чтобы ты знал. Я найду тебя. Через эту трубку. Или ты пришлешь за парнями более серьезных наемников, и я распотрошу их. Я найду тебя, и однажды ты услышишь мой голос за своей спиной. До встречи, добыча! – И я нажал на значок отбоя.
Пафос – наше все. Как и последнее слово. Я открыл заднюю крышку комма и вытащил управляющую схему. Пафос пафосом, но эту гниду надо найти и придавить, не