жилого корпуса. Как позже выяснилось, несколько лет назад в связи с резко увеличившимся количеством девушек-курсанток там под самой крышей была сооружена мансарда на два дортуара на десять коек каждый со своими уборными и душевыми и даже отдельной от курсантов-мужчин комнатой отдыха. В первой спальне сейчас жили девять девушек со второго, третьего и четвертого курсов. Во вторую заселили первогодок.
К слову сказать, условия проживания оказались отнюдь не спартанскими. Окна, правда, были прорезаны в потолке, который, на поверку, крыша, но света в комнате хватало, и это главное. Дощатый, покрытый надраенной мастикой пол, гармошки батарей парового отопления вдоль внешней стены, десять железных коек с панцирной сеткой, поставленные в два ряда вдоль прохода. Рядом с каждой кроватью объемистый флотский рундук, запирающийся на ключ, у входа в спальню – по обе стороны от двери – два вместительных шкафа для верхней одежды и обуви. Электрические лампы под потолком, несколько плакатов на стенах – и все, собственно. Живи и радуйся.
В торце коридора, проходившего между двумя дортуарами, находились уборная и душевые, в другом конце – комната отдыха: несколько столов, кресла и диваны, полка с книгами, цветной радиоскоп[36], газетная стойка и крошечный кухонный уголок, включавший в себя электрочайник и кофеварку, маленький ледник[37] и шкафчик с посудой. Устав Академии не запрещал выпить в свободное время чашку чая или кофе, хотя еда в комнате отдыха не поощрялась, а в самих дортуарах была строго запрещена. Для этого на первом этаже имелась кантина[38] с обеденным залом, лавкой баталера, как на боевом корабле, и небольшой чайной для курсантов старших курсов, которыми являлись все, кроме первокурсников. Офицерская кантина находилась этажом выше.
Ара прошлась по зданию, разведала, что, как и где, и вернулась в казарму. Там уже устраивались девушки, пришедшие после нее. Ара поздоровалась, назвалась и быстро перезнакомилась со всеми остальными курсантами женского пола. Потом сбросила вещи в рундук, повесила в изголовье кровати репродукцию с картины Агалакова «Атака коча[39] на польский крейсер-тримаран» и пошла к каптенармусу получать вещевое довольствие курсанта. Как ни странно, наученное горьким опытом руководство Академии, желавшее видеть своих курсантов щеголеватыми молодцами и молодицами, а не мокрыми курицами, озаботилось подгонкой форменных тужурок и штанов под размеры своих воспитанников. Для этой цели рядом со складом вещевого довольствия разместилась портновская мастерская, так что на ужин Ара пришла уже одетой по форме. Все по фигуре и в соответствии с ее невысоким ростом. Ей даже ботиночки подобрали искомого тридцать пятого размера, что было вообще-то похоже на настоящее чудо, поскольку это были настоящие флотские башмаки на толстой каучуковой подошве, а не хрустальные туфельки для какой-нибудь сопливой золушки. Ну и кормили в Академии, к слову, тоже неплохо. Просто, но сытно. Об этом Ара узнала тем же днем, сначала отобедав, а затем и отужинав в училищной кантине,