вращающихся нунчаку. Впрочем, им это не помогло: Тик получил удар по коленной чашечке и свалился, беззвучно открывая и закрывая рот, точно вытащенный на берег карась. Впрочем, его болевой шок был просто удачей, в сравнении с участью, постигшей Колесо.
Как Лом, лежавший на траве со сломанной рукой, смог вытащить револьвер, Александр так и не понял, но отшатнуться успел. Первая пуля прошла мимо, а второго шанса он давать не собирался, и со всей силой метнул нунчаку в стрелка.
Палки врезались торцом в горло малолетнего бандита, и рука, перед тем как нажать на спусковой крючок в последний раз, дёрнулась в сторону.
Колесо, получивший пулю в грудь, едва слышно всхлипнул и завалился на землю. Лом получил короткий добивающий удар в висок, и Белов оглядел поле боя. Побоища…
В сознании находились только Глухарь и Тик, так что Александр взял в оборот именно их.
– Давайте рассказывайте. Кто крышует, кто учит, кому на общак несете…
– Мы…
– Ну, ну, – палец Саши, твёрдый словно карандаш, воткнулся в точку на шее, и боль, скрутившая Глухаря, словно тряпку, сразу отступила. – Цигун, однако…
– Мы тебя, сука, на ремни…
– Правда? – Палец сместился немного ниже, и Глухарь просто взвыл от боли. – Говорить будешь?
– Да… – И малолетний подонок без утайки начал выкладывать все тайные расклады по детскому дому.
Как оказалось, главой неформальной мафии малолеток был Генрих Шпильрейн, поставлявший кадры для тверского «Общества».
Допрос продлился немногим более пары минут, и когда Александр начал серию уточняющих вопросов, на поляну выскочил воспитатель Шпильрейн собственной персоной.
– A-а, Генрих Карлович, – Александр встал и, подхватив нунчаку, шагнул вперёд. – А ведь я, помнится, не далее как вчера просил вас следить за своими подонками.
Шпильрейн мгновенно понял ситуацию, молча вытащил из-за спины финку и, чуть пригнувшись, мягко шагнул в сторону.
– О! Ножевой бой, – Александр, внимательно следивший за противником, покачал головой. – И всё равно вынужден отказать. Ну никакого желания танцевать. Да и стоечка у вас хреновенькая, и подготовка, скорее всего, на уровне Привоза… – Он ударил слева по опорной ноге, а нунчаку, перехваченная за плечом, без изысков хлестнула воспитателя в лоб, отчего тот молча завалился набок.
– Ну, вот, а теперь поговорим.
Кряхтя от натуги, Александр привалил воспитателя к молодому дубку и, перехватив руки за спиной его собственным ремнём, несильно ударил по щеке.
– Просыпайся, болезный. Пора облегчать душу.
– Сучонок, я ж тебя в пепел…
Александр с оттяжкой врубил по колену и, подумав секунду, ударил ещё раз уже по другой ноге.
– Гепеушник с-сучий! – Генрих задёргался, словно червяк на крючке, но ноги уже не слушались.
– Давай рассказывай. – Сашка перехватил нунчаку. – Откуда ты такой здесь взялся, кто тебя покрывает из Наркомпроса, кто из НКВД… Ну, в общем всё.
– Не