в Москве с послом США Колером и послом Англии Тревельяном, которые передали ему идентичные послания Кеннеди и Макмиллана, касающиеся запрещения испытаний ядерного оружия, призывая его согласиться на увеличение числа ежегодных инспекций (между тремя и семью).
Хрущев заявил в ответ: «Так что же вы от нас хотите, чтобы мы, ничего не приобретая, открыли целые районы нашей страны для иностранной разведки? Ведь даже когда советское правительство согласилось на 2–3 инспекции, западные державы захотели так развернуть такую инспекцию, чтобы охватить чуть ли не полстраны. Но на это мы не пойдем. Я начинаю ругать себя за согласие на проведение 2–3 инспекций на территории СССР. Теперь я вижу, что надо отказаться от этого предложения. Для обеспечения должного контроля достаточно установить 2–3 автоматические сейсмические станции. А теперь я же оказался в дураках, потому что, как только мы выдвинули свое предложение, нам сразу же ответили требованием о проведении 8–10, а теперь 7 инспекций в год, на что СССР пойти не может. Всякие дальнейшие уступки будут уже уступками не Кеннеди, а Голдуотеру и прочим «бешеным».
В середине мая Томпсон сообщил о решении президента послать в Москву в качестве своего личного представителя Раска, но просил перенести этот визит на июль или август. Вскоре была достигнута договоренность о приезде Раска в Советский Союз 28 июля.
Одновременно было решено возобновить переговоры в Москве по поводу соглашения о запрещении ядерных испытаний.
Кубинский кризис высветил необходимость в надежных технических средствах связи между Кремлем и Белым домом. В декабре Вашингтон выступил с предложением установить линию прямой связи между правительствами СССР и США. После соответствующих переговоров 20 июня 1963 года в Женеве был подписан соответствующий меморандум об организации такой связи «для использования в чрезвычайных обстоятельствах». Часто ее еще называли «горячей линией» между Кремлем и Белым домом.
Предусматривалось установление проводного телеграфного канала круглосуточного действия между столицами обеих стран по трассе Москва – Хельсинки – Стокгольм – Копенгаген – Лондон – Вашингтон, который должен был использоваться для передачи взаимных срочных сообщений.
Одновременно устанавливался радиотелеграфный канал круглосуточного действия, организованный на трассе Москва – Танжер – Вашингтон, который должен был использоваться для служебной связи и координации эксплуатационной деятельности между конечными пунктами. Впоследствии была проведена вторая линия проводной связи, после того как финский фермер, вспахивая на тракторе свой участок земли, перерезал нечаянно первый и единственный проводной канал, что вызвало смятение в Москве и Вашингтоне. В конечном счете была установлена космическая радиотелефонная связь.
Надо сказать, что вопрос о прямой связи между обоими правительствами остро возник во время кубинского кризиса. Дело