ко взрослому, говорил с ним открыто и честно. Много рассказывал о своем деле, спрашивал сына о друзьях, о каких-то его мыслях, иногда даже ждал мнения Вити о своих эскизах и концепциях новых коллекций. Очень редко говорили об учебе. Снова взрослый подход. Отец раз дал понять, что ожидает от сына серьезного отношения к школе. И Витя смог это сделать. Сначала только ради одобрения отца, потом втянулся и сам выработал это серьезное и вдумчивое отношение к своим делам.
А еще он всегда старался не доставлять отцу хлопот, потому родителя никогда не вызывали в школу, не приходилось ему и разбираться с какими-то промахами сына. Витя знал, что отцу это было бы неприятно. А еще мальчик верил, что таким образом своим хорошим поведением он как бы старается отплатить отцу за любовь, за внимание, за их вечернее молчание и взаимопонимание.
Но самыми лучшими всегда были отпуска. Их отец и сын всегда проводили вместе. Когда Витя учился в средней школе, он уже понимал, что у отца бывают женщины. Пусть папа никогда не приводил любовниц в дом, но и не скрывал от сына, что иногда ночует у очередной своей подруги. Сын гордился таким доверием и тем, что отец откровенно говорит с ним о личной жизни как со взрослым. Но все же ни одного знакомства с избранницей отца не состоялось. И в те самые отпуска они всегда ездили только вдвоем. Иногда за границу, а иногда отец просто брал машину, и они катили по городам, куда глаза глядят. Приключение. Одно на двоих. Там хватало времени и на уютное молчание, и на долгие теплые разговоры.
Помнил Витя и тот особый отпуск перед началом одиннадцатого класса. Отец на неделю снял какой-то охотничий дом в неизвестной глухомани. Там, как казалось подростку, на километры вокруг, кроме них, не было ни одной живой души. Ни на какую охоту они не ходили. Просто гуляли, вместе ели, снова общались. Отец хотел, чтобы Витя решил, что станет делать после школы.
У сына никаких планов не было вообще. Он знал лишь одно: ювелирное дело – не его. Отец воспринял спокойно, будто и ожидал этого. Сам рассудил, что Витя не смыслит ничего в точных науках, а потому надо выбирать гуманитарное направление. Или идти в управленцы. Последнего Витя тоже не хотел. Он никогда не был лидером, вообще не слишком умел общаться с людьми и занимать должности, лавировать, вести переговоры, еще хуже – выстраивать систему работы для других, он просто не смог бы.
Так, рассуждая вместе, они как-то дошли до литературного творчества. А следом и до журналистики. Отец видел в Вите отличного комментатора или будущего «паркетного» репортера. Тот же мечтал стать кулинарным или тревел-блогером, но отцу этого не сказал. Просто согласился поступать на журналистику. Отец остался доволен.
А потом появилась Мила. Витя помнил и этот их разговор с отцом. Папа приехал на удивление рано, как раз, когда Витя вернулся с уроков, собирался садиться за подготовку к ЕГЭ, ведь шел решающий последний год в школе.
– Дома? – с порога улыбнулся отец. – Хорошо. Предлагаю обед. И есть разговор.
Витя тогда даже немного забеспокоился, но показывать