вернемся в 1740-е годы.
Царица Елизавета Петровна и ее окружение больше всего беспокоятся насчет возможных заговоров в пользу «семейства», а также любых слухов о принцах. Когда Анна Леопольдовна умирает, то из Петербурга требуют, чтобы принц Антон сделал собственноручное описание этой смерти: таким образом в руках правительства оказался политический документ, который можно предъявить Европе в случае появления любой «Лжеанны Леопольдовны». Любопытно, что Антону предписывается в том письме не сообщать о рождении сына Алексея, отнявшего жизнь у матери: лишние сведения о новых возможных претендентах на престол царице не нужны. Когда Иоанна VI отделили от родственников и перевезли в Шлиссельбург, это никак не отразилось на секретной переписке об «известных персонах», как будто принц оставался в Холмогорах. Так старались обмануть заговорщиков. Малейшее подозрение насчет офицеров охраны сразу ведет к замене: молодой подпоручик Писарев, в пьяном виде грозившийся передвинуть Вындомскому «рот на затылок», тут же переведен в Тобольск… Однажды принц Антон просит у императрицы, чтобы его детей учили читать и писать, ибо «дети растут и ничего не знают о Боге и Слове Божьем». Ответа не последовало; из дальнейшей переписки видно, что отец не умел или не желал систематически обучать пятерых (потом – четверых) детей и они не знали иностранных языков, а говорили только по-русски с северным выговором.
Итак, имевшая на престол не меньше прав, чем брауншвейгские родственники, дочь Петра все же опасается заточённых принцев и принцесс: страшная логика борьбы за власть…
Вот сколь многообразные последствия для разных действующих лиц нашего рассказа имел короткий осенне-зимний день и длинная ночь 25 ноября 1741 года.
25 ноября 1741 года осталось в памяти одних днем надежды на будущую науку и просвещение, в биографии других – днем прощения, возвращения к добрым старым временам; в судьбе третьих – роковым рубежом в борьбе за престол, началом темницы, ссылки, забвения…
Впереди были огорчения – для тех, кто слишком тем днем доволен, и надежды – для тех, кто в отчаянии…
«1742 год. Января 6-го река Ангара покрылась льдом, а 17 марта вскрылась. В апреле получен указ о возвращении детей казненного Бироном министра Волынского, которые вскоре и отправлены в Россию.
Прибыли в Иркутск освобожденные из ссылки: из Охотска – бывший генерал Антон Девиер и князь Алексей Барятинский, из Камчатки в ноябре – князья Николай, Алексей и Александр Долгорукие. Они в следующем году уехали в Россию. Все эти лица были жертвою известного Бирона. Императрица Елизавета Петровна при вступлении своем на престол ознаменовала начало своего царствования разными милостями и многим невинным – сосланным в различные места Сибири – даровала свободу» (Иркутская летопись).
Собирается в западную сторону и Степан Крашенинников с супругой Степанидой Ивановной. А навстречу им – на восток, на Камчатку – мчится штабс-курьер Шахтуров,