Невидимые руки, опыт России и общественная наука. Способы объяснения системного провала
использоваться далее для описания именно таких событий именно такого масштаба. Изучив, что произошло за рассматриваемые двадцать лет, мы сможем составить впечатление о том, насколько полученные результаты отличаются от ожиданий периода начала новой эры. Ущерб был нанесен существенный, и ничто не предполагает, что в обозримом будущем мы сможем считать исчерпанным любой из четырех упомянутых выше инцидентов.
Разумеется, из этого вовсе не следует, что близится конец света. В долгосрочной перспективе во всех этих событиях нет ничего уникального. История изобилует примерами финансовых кризисов, этнических конфликтов и гражданских войн, а также случаев непродуманного правительственного вмешательства в экономику. Поводом внимательно изучить именно эти четыре события служит то, что полученные результаты оказались бесконечно далеки от изначальных ожиданий, а также то, что мы все еще продолжаем пытаться понять, что произошло и почему так случилось.
Как уже было сказано, мы хотим отделить свое специфическое понимание системного провала от того простого факта, что запланированное не всегда осуществляется и что политические меры часто влекут за собой непредвиденные последствия. В большинстве случаев, когда это происходит, негативные последствия каким-то образом сглаживаются сами собой. Нас же интересуют иные случаи: случаи, когда происходящее оказывается настолько непредвиденным, что системы и те, кто ими управляет, терпят неудачу. Мы изучим эту тему широко: рассмотрим процессы, которые происходят в долгосрочной, среднесрочной и ближайшей перспективе.
Начав с долгосрочной перспективы, мы рассмотрим случаи стабильно провальных попыток вырваться из тисков неудачных институциональных решений. Провал этих попыток проявляется в том, насколько далеко разошлись в ходе истории траектории экономического развития разных стран, а также в том, как страны третьего мира пытаются и не могут спастись из ловушки бедности и от того неудачного соотношения политических сил, которое приводит к формированию разбойных режимов. Основная сложность в том, что очень многие бедные страны оказались совершенно не восприимчивыми к попыткам – даже самым настойчивым – что-то в них изменить. К примеру, весьма печален опыт оказания помощи зарубежным странам в эпоху после Второй мировой войны. Пытаясь возместить ущерб, нанесенный политикой колониализма, богатые страны направляют в бедные огромный объем помощи, но пока почти ничего не сумели добиться. Программы структурных преобразований были основаны на теориях агентских отношений и функционализма, но не принесли устойчивого сокращения депривации. Хотя некоторым странам, например Китаю, все же удалось вырваться из бедности. Как правило, это были как раз не те страны, которым больше всего досталось зарубежной помощи.
В среднесрочной перспективе мы имеем два десятка лет, в ходе которых страны Центральной и Восточной Европы пытались совершить переход к демократии, рыночной