с собой хватит, чтобы восстановить душевное равновесие и вновь быть готовой предстать перед публикой в почти прежнем своем качестве, если не считать слегка уязвленной гордости и утраты некоторых иллюзий. В конце концов, на лорде Тайлере свет клином не сошелся. В Лондоне полным-полно неженатых джентльменов, и если она не пришлась по нраву первому из тех, кто понравился ей, нет повода записывать себя в неудачницы.
Услышав, как щелкнул язычок дверного замка, Кэролайн стремительно обернулась и увидела, что в комнату вошли двое. Первое, что пришло в голову Кэролайн, – это спрятаться в темном углу, в простенке между книжными шкафами. Вообще-то правила приличий требовали, чтобы она заявила о своем присутствии. Только вот дебютантке, мечтающей как можно скорее выйти замуж, ни к чему вовлекать себя в скандал. В распоряжение гостей бала частные покои хозяев не передавались, и сам факт, что она зачем-то находилась в кабинете лорда Альбертсона, говорил не в ее пользу.
И тут она узнала вошедших. Вернее, одного из вошедших. Лорд Джонатан Кромфорд, граф Линдси, наименее востребованный холостяк Лондона, привел сюда, в полутемный кабинет, даму. Поговаривали, будто одной своей ухмылкой он способен вскружить голову самой стойкой из представительниц слабого пола. Кэролайн трудно было судить о правдивости этого слуха, поскольку ей пока не довелось испытать на себе воздействие легендарного шарма графа. Зачастую дамы устраивают слишком много шума из ничего. Было бы любопытно на собственном опыте убедиться в достоверности или недостоверности подобных утверждений, не без иронии подумала Кэролайн и тут же одернула себя: мысли ее приняли небезопасное направление. Она вышла в свет, так сказать, вооруженная до зубов: ее кузины сообщили все, что только можно было сообщить, о достойных рассмотрения кандидатах в мужья из числа лондонских аристократов и тем самым сильно облегчили для нее вхождение в лондонский высший круг.
В двух-трех шагах от нее находился типичный образчик закоренелого грешника, даром что девицы на выданье предпочитали считать его выходки безобидными шалостями. Девицам этим, как видно, застил глаза его легендарный шарм.
Кэролайн завороженно наблюдала за тем, как граф, бегло окинув кабинет взглядом, принялся обихаживать спутницу. Если бы события не развивались с такой быстротой, а натиск графа не был столь стремительным и настойчивым, Кэролайн, пожалуй, решилась бы заявить о своем присутствии, но момент оказался упущен, и ей ничего не оставалось, кроме как вжаться в стену и ждать, когда все закончится. Если она и надеялась на то, что все ограничится невинным поцелуем и парочка удалится в бальный зал, а следом за ними и она, то надеждам не суждено было сбыться. Теперь ей предстояло пропустить еще один танец, и кто знает, чем это для нее обернется? Может, сейчас решилась бы ее судьба, и она, невольный соглядатай, упускает единственный шанс на счастье… Сказать, что преобладающим чувством ее была неловкость, у Кэролайн не повернулся бы язык. Скорее она была заинтригована происходящим.
– Целуй меня, Линдси, –