Е. Б. Глушаков

История моей жизни, или Полено для преисподней


Скачать книгу

видятся наша соседка, её дети. Чуть отчётливее – во дворе перед домом продающиеся с лотка арбузы и дыни. И уже где-то в отдалении за пустынным, туманным косогором «Детский сад», куда меня однажды привела мама.

      Ясно представляю только свой белый шкафчик с разноцветным слонёнком на дверце. Туда вешалось моё пальто, ставились ботинки, и укладывалась шапка. Не позабылся и терпкий запах краски, а также ощущение абсолютной новизны стен, пола, потолка. Похоже, что я был из числа первых постояльцев этого младенческого питомника.

      Довольно скоро, когда мне ещё не было и двух лет, мы переехали из Батайска на Западную Украину в Чортков. Именно там я впервые услышал о смерти. И вот при каких обстоятельствах.

      Проживали мы на центральной улице города. Поэтому праздничные демонстрации, кипевшие ярким и шумным многолюдством, проходили перед нашим домом. Случалось и такое, что под нашим балконом милиционеры проводили арестованных бендеровцев. Помню, как один из них, с блатными ужимками обращаясь к своему конвоиру, сказал:

      – Меня в маленькую – не в большую.

      Теперь могу предположить, что бандит имел в виду тюремную камеру, в которой ему предстояло очутиться.

      В конце улицы, несколько далее сквера, находилось здание, где бандитов судили. Думаю, это был городской театр. Как-то папа прихватил меня на одно из публичных заседаний. Помню, что и судьи, и бендеровцы находились на сцене, а мы смотрели на них откуда-то сверху – очевидно, с галёрки.

      Людей множество. Не протолкнуться. Теснота. Духота. Помню, как один из подсудимых начал что-то быстро и громко говорить в публику. Тотчас была включена сирена, его заглушившая. Помню и приговор, вынесенный всей кучке подсудимых – смертная казнь.

      Тогда-то я поинтересовался смыслом и значением этого приговора. А заодно и тем, что такое вообще смерть? И ничего толком не понял, но сильно перепугался, узнав, что и я умру, и мои родители, и брат с сестрой, и что нас закопают. Получили объяснение и медленные, печально-красивые похоронные процессии, под одну и ту же оркестровую музыку проходившие опять-таки перед нашим балконом. Разумеется, я был озадачен, как избежать этой общей участи и уберечь от неё самых близких, самых любимых.

      И решил, что, когда выросту, обязательно изобрету лекарство от смерти. Смерть для меня не представима и по сей день. А теперь, когда я уверовал, мыслится и вовсе невозможной.

      Должно быть, вера и есть лекарство от смерти?

Купите саблю!

      Помню магазин игрушек, располагавшийся на другой стороне улицы напротив нашего дома. Помню, как я просил, умолял, требовал, чтобы мне купили саблю, которая была выставлена в витрине. Сабля величественно покоилась в великолепных ножнах, подвешенных на ремешке, и была на удивление красива. Упав на тротуар, я бился в истерике:

      – Купите саблю!.. Купите саблю!..

      Не помогло. Единственное, на что согласились родители, это была небольшая игрушечная винтовка с деревянным некрашеным прикладом, из которой можно было стрелять пистонами.

      С этой винтовкой, одев её на плечо и гордясь