и ханотов. Эти существа наподобие неких сложных плазмоидов живут в шести измерениях. Тварей мы засекаем пока лишь по косвенным признакам. Ханоты сказали Кирай, что как-то умеют проецировать себя на четыре размерности. Но мы и столько не видим. И вот новые разрядные фиксаторы будут показывать проекцию четырех измерений на два.
– А почему не на три? Наше пространство трехмерное!
– Да, действительно, почему?
– Поясните, ученый Остафьев!
– Потому что нам только кажется, что мы видим три измерения. Мы видим именно два, а третье определяем исключительно по косвенным признакам. По тому, что называется перспективой. Вдали линии сужаются, меняются оттенки, насыщенность. По этим косвенным признакам наш мозг достраивает измерение. Вот почему и существуют всякие обманы зрения. Они построены на том, чтобы мозг неправильно интерпретировал то, что показано на рисунке именно по этим особенностям.
Присутствующие снова затихли.
– Так мы увидим ханотов? – внезапно вклинился Град.
– Нет, – ответил Остафьев. – Но новые приборы покажут – примерно, как они выглядят. Надеюсь, на уровне контуров.
– Допустим. Итак, Кирай и Телла могут стать переводчиками, – добавил Сил, но тут Андерс решительно мотнул головой.
– Теллу мы будем использовать только в исключительном случае.
– Почему? – удивилась уже я.
– Потому что контакт с многомерными существами отнимает энергию. По крайней мере, сейчас, учитывая наши методы. Мы пускаем по телу слабые волны разрядов. И вроде бы это безвредно. Один, два, три раза проходят практически бесследно… На этом принципе и построены наши защитные экранчики на каждом входе в поселение. Однако, чтобы эффект от воздействия не затухал, приходится проводить его снова, снова и снова. Не три раза, а все тридцать. И это истощает организм.
– Но тогда ведь и Кирай под ударом, – я покосилась на Града. Тот покачал головой и осуждающе посмотрел на ученого.
– Да. Но это ее выбор, – твердо произнес Остафьев, – Я Кирай предупреждал, сто раз говорил, что да как. Она твердо настаивает, чтобы продолжить наши эксперименты. К тому же, если замечу, что ее организм окончательно истощается, все прекращу. Мы тут – не живодеры, которые планируют кинуть бедную женщину на заклание. И на алтарь победы. Хотя в древние времена человеческие жертвоприношения были вполне в ходу, это не наш метод!
– Я не хотел вмешиваться, – вдруг вклинился Андерс. – Но вынужден это сделать. Да, у меня есть причины особенно дорожить Теллой, – он покосился на меня. – Я даже не стану спорить, отнекиваться, а тем более – врать. Но в данном случае действует принцип минимизации ущерба. Мы толком не знали – какой будет результат подобного воздействия разрядов на клетки и вообще – на человеческий организм. Предварительные эксперименты проводились, и были удачными… Легкое истощение мы быстро купировали препаратами. Все выглядело довольно неплохо… Мы разработали лекарства, способные