всем канонам мы с ним должны были враждовать, но по какой-то причине этот этап мы проскочили на первом курсе и незаметно сдружились. Ну как сдружились… Насколько это возможно для наследников двух противоборствующих домов.
– Сам знаешь, я слишком гениален, чтобы протирать штаны на лекциях. А ты чего? Выгнали за то, что громко храпел?
Зной заржал.
– Не, сегодня встретил странную девчонку, она сказала, что она наша новая управляющая, а зовут её Шерилин Лански Зной.
Ах вот в чём дело. Может, управляющая – родственница ректора? Это многое объяснило бы. А имя мне показалось знакомым. Может, ректор его упоминал?
– А что именно тебя удивило?
– Меня удивило, что она не имеет понятия, кто я такой. Ну и я решил пробить по родовой книге, где именно не знают, как выглядит их будущий глава, и обнаружил, что о ней нет никаких записей. Может, она шарлатанка из кристалломанов?
Тут на дорожке появилась девичья фигура, и Скит замолчал, уставившись на неё. А я понял, что это идёт та самая наша новая управляющая и почему мне знакомо её имя. Девушку я уже видел и слышал имя, когда был в секретариате. Я тогда испытал какую-то смутную тревогу, глядя на неё, и поспешил уйти, гадая, с чего бы у меня возникло это чувство… Не ожидал, что увижу ещё раз.
Заметив нас, девушка на миг испуганно застыла, а потом вдруг прижала к груди стопку листов бумаги и грозно двинулась прямо на «врага». И чем ближе она подходила, тем сильнее колотилось моё сердце. Да что со мной?! Почему я так на неё реагирую?!
– Ещё раз здравствуйте, молодые люди, – сказала малявка (сколько ей? лет восемнадцать?) голосом умудрённой опытом училки и сунула мне и Скиту в руки по одному листку. – Вот, ознакомьтесь с правилами. Жду сегодня заявки в восемь ноль-ноль. Прошу не опаздывать. Ровно в девять сбор будет закрыт.
И ушла. А мы так и не сказали ей ни слова. Стояли в немом изумлении. Но у меня возник один вопрос к Зною: с чего он взялся её проверять? Девчонка сто процентов огонь.
Глава 6
Шерилин
Наверное, у меня поднялась температура, потому что в свои апартаменты я входила, полыхая жаром. И вовсе не из-за смущения от встречи с пятикурсниками. Это был внутренний жар – мой огонь обживался в теле, но ему очень мешала метка, поэтому он бунтовал.
– Ну потерпи, хороший мой, – вслух попросила я стихию, стягивая с себя одежду едва ли не на пороге своей спальни.
И тут из кармана выкатилось яйцо и грохнулось на пол! Про жар я мигом забыла, потому что на переливающейся рубиновой скорлупе появилась трещина. Отчётливая и некрасивая. Сердце ухнуло и заколотилось в горле. А вдруг там чей-то детёныш, а я его убила? Или разбила чужую драгоценность? Тоже ничего хорошего! Опустилась перед яйцом на колени и осторожно взяла в ладонь. Трещина увеличилась, и из неё на меня уставился большой жёлтый глаз!
– Ну здравствуй, моя рефракта, я твой рефлект. Что-то ты чахлая какая-то, – донёсся из скорлупы басовитый мальчишечий голос, и