стратегическое отступление остановил очередной ряженный, в которого я уперся спиной. Окружили демоны! Ну ничего, русские не сдаются! Вот и я сдаваться не собираюсь! Только я собрался развернутся к бойцу, коварно подобравшемуся ко мне с тыла, и подороже продать свою жизнь, как над моим ухом кто-то прокричал команду, заставившую моих недругов, остановится.
– Шабаш мужики! Осади! Это Витька Жохов, третий штурман с «Трудфронта», он за борт упал и ему спертяги для сугрева налили, да переборщили. Его к дохтуру нужно отвести, сейчас с рубки передали. Он буйный слегка с перепоя, приказано аккуратно вязать и в лазарет тащить.
– Слегка?! Да этот малахольный чуть нас на тот свет не спровадил! Ящик с детонаторами на ящик с гранатами швырнул! А если бы трахнуло? Да нас бы только в жиротопку потом бы приняли, по кусочкам! – начал возмущаться командир грузчиков, впрочем, уже не проявляя особого желания меня бить.
– Стесняюсь спросить, кто кого трахнул? Или хотел? – задал я животрепещущий вопрос, ну а вдруг они тут все извращенцы и мне нужно переживать за свою невинность.
– Ну а вы что, слепые что ли? Видите же человек не в себе, чего вы его на погрузку определили сразу? Видите какую чушь несёт. Сами виноваты! – резюмировал говорящий – пойдём Жохов, я тебя в лазарет отведу. Или тебя сильничать придётся?
– А действительно, пойдемте… – согласился я – и это, не надо меня сильничать, я не такой…
Заступившийся за меня мужик повел меня прочь от моих восторженных фанатов. Мы пересекли палубу и затерялись в железных коридорах плавбазы. Мужик уверено пер по стальному лабиринту к какой-то ведомой только ему цели, а я как привязанный шёл за ним. Ещё бы тут не пойдёшь, если наказание за неповиновение – насильственная смена ориентации.
– Проходи Жохов – передо мною открылась очередная металлическая дверь – вот дохтор, Жохова привёл, это который купался, с «Трудфронта».
Сдав меня женщине в белом, старинного покроя медицинском халате и шапочке, мужик быстро ретировался. Я оглядел каюту куда меня привели. Аптека, совмещенная с приемным кабинетом. В углу, как жуткая пыточная машина, стоит старинное, стальное, стоматологическое кресло. Вдоль одной из стен шкаф, с другой стороны, кушетка, прямо напротив входной двери стоит стол, за которым сидит врач. Женщина она, конечно, на любителя, если, такие любители найдутся, хотя… Мы на китобазе, а тут китов любят, может и бегемотами кто интересуется. С такими размерами как у здешнего доктора, стать чемпионом мира по женскому сумо (если такое есть) пара пустяков.
– Проходи Жохов, садись на кушетку и раздевайся – сказала докторица надевая на нос очки и оглядывая меня с ног до головы – сейчас я тобой займусь.
– А как раздеваться? – робко спросил я. Не нравится мне эта затея, вначале кушетка, потом раздевайся, осмотрит она меня, видите ли, а потом чего? Я же не смогу от неё отбиться…
– До пояса Жохов, до пояса, ты что, первый раз на приеме?
– У вас или вообще? – уточнил я.
– Дурака не валяй. Какой-то