рядом, даже в самые темные времена, потому что ты моя Вселенная».
Аня перечитывала эти строки раз за разом, ощущая, как внутри все переворачивается от осознания, что она так нужна ему. Она медленно повернулась к Николаю, наблюдавшему за ее реакцией. Глаза заслезились. Она была любима. И любовь Николая для нее – это нечто большее, чем просто богатство.
Читать записку стало нестерпимо больно. Дыхание перехватило так, что Аня ощутила резь в области груди. Хоть окно и было распахнуто, она испытывала нехватку кислорода. Руки дрожали от слабости, лицо выражало страдание. Она выронила записку и оттолкнула коробку в сторону. Более-менее упорядоченный мир снова рухнул.
Аня легла на пол, сложив руки на груди, словно мумия в саркофаге. Ей казалось, будто она летит в пропасть. Пустым голосом она задала вопрос, на который не знала ответ:
– Ну и где же ты был в темные времена? Где ты сейчас, когда мой мир разрушается на тысячи частиц?
Аня провела в мыслях о нем почти час, будучи неподвижной. Тело онемело, и, когда она захотела подняться, то ощутила, будто приросла к полу. Сделав над собой усилие, она все же встала и, захватив красную коробку и спички, направилась в ванную.
Слезы давно высохли. Казалось, она выплакала все, что только могла. Но лицо продолжало жечь, словно к бархатистой коже приложили расплавленный металл. Оставив коробку на панели, она резким движением открыла кран, свободной рукой вцепившись в умывальник. Смотреть в зеркало она не желала: так или иначе не узнала бы собственное отражение. Смочив ладонь, Аня освежила лицо. Капли стекали по шее и оставляли пятна на ночной футболке. Вместе с водой исчезала последняя вера в их любовь.
Схватив с панели коробок, Аня достала из него спичку и чиркнула ею по боковой поверхности. Спичка вспыхнула оранжевым огоньком. Медленно, словно в трансе, она выключила воду и столкнула красную коробку в умывальник. Завороженно глядя на огонек, она уронила спичку – красная картонная крышка занялась огнем. Треск отдавался болью в сердце, но она осознавала, что отпустить воспоминания – лучшее решение. Не глядя на то, как скоротечно сгорает ее прошлое, Аня села на холодный кафель, прислонившись к керамической ванне.
– Что ты творишь?! – ворвавшись в ванную, выпалила Есения.
Вяземская подскочила к умывальнику и выкрутила кран до упора. Холодная струя мгновенно потушила разгорающееся пламя. Сгоревшая наполовину коробка покрылась черной коркой и размокла. Записки, корешки билетов, совместные фотографии – все истлело. Лишь роза уцелела под нагретым стеклом, которое не успело лопнуть. Закрыв кран, Есения присела рядом с Аней и с нескрываемым беспокойством посмотрела на нее.
– Ты в порядке? Совсем перестала улыбаться и начала походить на призрака после приезда Николая.
Прикрыв лицо ладонями, Аня уткнулась головой в колени. Влюбилась ли она снова? Никогда не переставала любить. В порядке ли она? С возвращением Николая будто бы потеряла рассудок. Он постоянно был с ней и давал ложные надежды, которые то и дело раздражали и без того кровоточащие раны.
– Это