Конкер. Правда, отличить, где кончается Нюи-Сен-Жорж и начинается Конкер, смогут только старожилы и почтальоны. Мой дом – на улице Сен-Симфорьен, номер 21. Не знаю, для чего пишу этот точный адрес. Все соседи по привычке называют мой дом «Шато Ролен», хотя, на мой взгляд, он никак не похож на обычные шато. Мелковат, приземист, не имеет никаких признаков замка. Обычный двухэтажный дом, солидно погрузившийся в землю. Да так, что первый этаж стал высоким цокольным. Впрочем, это не изменило его функции – там остались и кухня, и мастерская, и две комнатки для гостей. Да и кто будет что-то менять в этом двухсотлетнем шато?
Семья Ролен, хоть и не имела никакого зафиксированного документами отношения к потомству Никола Ролена, знаменитого канцлера Бургундского герцога Филиппа ле Бон, пользовалась в XIX веке большим уважением в маленькой тогда деревне. Естественно, ведь виноградники семьи находились у самой вершины холмов. О них говорили: «Их терруар – Rollin Grand Cru». И этим все сказано. Для тех, кто не знает, что особенного в таком названии, объясню попроще. Терруар – участок земли с определенными свойствами. Именной терруар, да еще и с добавлением Гранд Крю – нечто особенное. Таких участков-терруаров Гранд Крю в Бургундии около тридцати (не помню точно, кажется 33). И вина с таких участков – самые дорогие.
Конечно, виноградники и земли в деревне дробились в течение веков, частично уходя в приданое девушкам из семьи Ролен, но и к шестидесятым годам XIX века, когда глава семьи Огюст Ролен построил в Париже дом, у семьи еще оставались драгоценные участки. Огюст, также, как и его сын и внук и правнук (тоже Огюсты) предпочитал жить в Бургундии, наезжая зимой в Париж. Только после смерти Огюста V и болезни брата Мари – Антуана – в 2002 году виноградники были переданы в аренду и управление дальнему родственнику, даже не сохранившему родовую фамилию, за полмиллиона евро в год, из которых Мари досталось 200 тысяч евро, и натуральную поставку двух десятков ящиков лучшего вина.
Да, уходят в глубину лет истории семьи Ролен, но я к ним отношения не имею, почти не имею. И ничем меня не привлекает старый шато, разве что в начале зимы, когда в Париже дожди. Вот и сейчас, только приехал и сразу же хочется добраться домой – к книгам, моему компьютеру, моим опусам.
18.06.2022. Приехал в Париж, поставил машину на охраняемую подземную парковку, у меня арендовано место на две машины, отдыхаю от долгой поездки. Извиняюсь перед читателями, но все-таки нужно описать мой дом. Он не в лучшем районе Парижа. Когда-то XIII округ Парижа был дешевым загородным предместьем. И теперь весь район отнюдь не аристократический. И номер свой он получил по случаю. Кичащийся деньгами и знатью XVI округ не захотел получать номер XIII, посчитал несчастливым, вот он и достался моему району. Большой процент жителей округа – эмигранты из Юго-восточной Азии. Нет, они не везде, метрах в пятистах на север от моего дома – футуристическая площадь Италии; есть район Олимпиады, застроенный многоэтажными домами высотой 30- 100 метров. Естественно, там эмигрантов почти нет. Есть и другие современные островки. Но мой дом – номер 8 на коротенькой улице Симоне, почти на углу с улицей