а воспоминания Линь Чун о матери были такими далекими, что поблекли и размылись, точно картина, угодившая под дождь, но она все равно дорожила ими. Линь Чун унаследовала отцовские черты лица и его фамильное имя, и случилось так, что теперь чаще всего она вспоминала о матери с болезненным содроганием, когда невежественные столичные жители отпускали колкости в сторону юго-запада в ее присутствии. Сколько раз она слышала, как те кричали (ложь, до чего гнусная ложь!), что выходцы юго-западных провинций не были по-настоящему преданы Великой Сун или что все приезжие из тех краев были непроходимыми тупицами. И сейчас при виде Сун Цзян мысли о матери неведомым образом… казались чем-то прекрасным.
Она в первый и последний раз склонилась в глубоком поклоне перед поэтессой.
– Вы, должно быть, Сун Цзян, известная почти во всех провинциях. Вас называют Темной Дочерью Империи, а о ваших талантах ходит множество слухов.
– Верно, – голос Сун Цзян мелодично переливался. – Хотя я попрошу тебя не называть меня так. Мне не нравится это прозвище.
Линь Чун склонила голову:
– Прошу меня извинить. Я слышала, вас также зовут Благодатным Дождем? Потому что к вам обращаются, когда нужно уладить разногласия, и, как всем известно, вы делитесь своей удачей с теми, кто в том нуждается… Еще раз извините, я так много о вас наслышана…
Быть может, виной тому была усталость, но в этот раз она чересчур разговорилась. Пришлось заставить себя замолчать.
Сун Цзян беззаботно рассмеялась:
– Я всего лишь поэтесса, женщина без особых талантов. Давай-ка я тебя лучше познакомлю с У Юном, нашим премудрым Тактиком, и Цзян Цзин, которую мы зовем Волшебным Математиком, – она настоящая волшебница во всем, что касается расчетов и чисел. Ну, а с Чао Гай и нашим лекарем Ань Даоцюань ты, разумеется, уже успела познакомиться.
У Линь Чун уже голова шла кругом от количества новых лиц и имен, но каждому из них она кивала и старалась запечатлеть их в памяти. Как наставник по боевым искусствам она могла запоминать огромное количество учеников, но только если видела их в деле: невольно она уже классифицировала для себя обитателей этого разбойничьего стана по их оружию и боевому стилю. Ху Саньнян с двумя саблями и арканом; Ли Куй с ее тяжелыми боевыми топорами; братья Жуань, которые вооружены лишь палицами да кулаками…
Ань Даоцюань обратилась к Сун Цзян. Ее движение не ускользнуло от внимания Линь Чун – руки беловолосого лекаря, казалось, не переставали двигаться, вращаясь друг против друга. Но смысл этого жеста стал ясен, только когда остальные присутствующие повернулись к ней, словно она позвала их вслух.
– Верно, благодарю, – ответила Сун Цзян и пояснила Линь Чун. – Сестрица Ань напомнила, что тебе по-прежнему нужно хорошенько отдыхать, чтобы восстановить силы, поэтому постараюсь закончить нашу беседу побыстрее. Я видела, как ты встретилась с Ван Лунь на тренировочном поле.
Вопрос заставил Линь Чун насторожиться,