target="_blank" rel="nofollow" href="#n_19" type="note">[19] ФСБ мне неподвластен, – посмурнел Клементьев, – там сменился Директор, но я попробую повлиять на него. Он молод и имеет достаточное количество врагов. Теперь о наших непосредственных проблемах. Мне стало известно, что в экспедиции Пашина есть Витязь.
Брови старухи сдвинулись, нос заострился, лицо на миг стало молодым и грозным.
– Как тебе удалось это узнать?!
Клементьев усмехнулся.
– Я заслал в группу шпиона.
– Безыменя, что ли?
– Нет, пришлось кое-кого заморочить, или, как сейчас принято говорить, запрограммировать. Теперь я буду знать все, что затевает этот авантюрист.
– Это славно, – задумчиво проговорила Пелагея. – Кто же этот шпион?
Вей-Клементьев засмеялся перхающим смехом, покачал перед лицом толстым пальцем.
– Пусть это останется моей тайной, Хозяйка. Главное, что он есть.
– Кто же Витязь?
– Вероятнее всего, бывший зэк Антон Громов. Он появился в отряде не случайно, его вели волхвы. Кстати, возможно, и сам Пашин – Витязь, хотя еще не посвящен. Короче, позаботься, чтобы экспедиция не увидела того, что не имеет права видеть. Да придет Тот, чье имя будет произнесено!
Видение головы Клементьева пропало. Крест перестал светиться. Верховная жрица отпустила крест, подняла руку ладонью кверху и уставилась на нее, пока в горсти не образовался белесый дымный шарик величиной с грецкий орех. Тогда Пелагея с силой метнула этот шарик в стену кельи и тот с грохотом взорвался, выплеснув языки ядовито-зеленого огня, проделав в стене глубокую дыру в форме шестилучевой звезды.
Глава 14. Послушница
Владислава сидела на корточках в траве и наблюдала, как на приземистый боровик забирается слизень. Двигался он медленно, с достоинством, но целеустремленно и в конце концов покорил вершину гриба, чтобы тут же спуститься под его шляпку с другой стороны.
Потом привлекла ее внимание оса, поедавшая спелую ягодку малины над головой. Работала она долго, пока не улетела, отяжелевшая, нагруженная нектаром. Слегка зашуршали первые опавшие с клена листья справа от девушки – это выглянула мышь, внимательно осмотрелась по сторонам бусинами глаз и, не обращая никакого внимания на Владиславу, побежала к норке под пнем.
Владислава подняла голову и залюбовалась поляной изумрудного бархатного мха, расцвеченной по краям зарослями брусники. Хрустнула ветка, на перину мха упали две птицы с фиолетово-сизо-черно-рыжим оперением – самец-глухарь и молодой петух, еще не научившийся распознавать опасность в неподвижно сидящем человеке. Владислава могла бы легко поймать глухарей, но не стала этого делать, продолжая наблюдать за жизнью любимого уголка леса. Она не раз сиживала так в кустах, неподвижно и тихо, и природа вокруг становилась частью ее души, в то время как она сама становилась продолжением природы. Они дышали друг другом, улыбались, и пели друг другу, и не могли жить друг без друга. Правда, в последнее время кое-что изменилось в жизни девушки, она уже не могла всецело принадлежать ни себе, ни миру вокруг, и думала