биология или филология, ничего не выдумывает, а лишь выявляет изначально существующие в природе, в том числе и в жизни человеческого общества, явления, феномены, их закономерности и суть. Правоведению, если оно претендует быть истинной наукой, надлежит делать то же самое: выявлять те правовые отношения, которые изначально являлись основой функционирования человека и человечества».[35] Но при этом автор пытается объяснить эти «правовые отношения» и обосновать научность своего подхода на основании материалов, изложенных… в Библии! В этой связи Р. А. Папаян констатирует следующее: «Естественно, что как религиозные, так и философские, морально-этические представления основаны на той концепции возникновения мира, которая изложена в Библии. Следовательно, ученый, считающий себя носителем этого мировоззрения или просто являющийся приверженцем христианских ценностей, призван исследовать и открывать в природе и в жизни закономерности Божьего творения, будь то области астрофизики или права. И тогда правовые нормы будут не сочиняться, а открываться». Научность такого подхода автор «подкрепляет» цитатой из религиозных источников: «Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, – и нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят – смотри, вот это новое; но это было уже в веках, бывших прежде нас. Нет памяти о прежнем».[36]
На наш взгляд, такой подход вряд ли можно определить иначе как антинаучный, по крайней мере в силу двух причин.
Во-первых, Р. А. Папаян в предмет включает феномен, существование которого требует серьезных дополнительных аргументированных обоснований – наличие неких «закономерностей Божьего творения».
Во-вторых, следует признать невозможность интерсубъективной проверки того, что, по мнению самого автора, считается не требующим доказательств, т. е. «концепции возникновения мира, которая изложена в Библии». Более того, Р. А. Папаян не призывает к выявлению истины и последовательной аргументированности, он видит призвание правовой науки лишь в исследовании и открытии «закономерности Божьего творения».
Как нами уже отмечалось, наряду с проблемностью, предметностью, обоснованностью и интерсубъективной проверяемостью важнейшим критерием научности является системность. На теоретическом уровне осуществляется переход от отдельных сторон или элементов права (правовых норм, форм права, субъектов права, юридических фактов и т. д.) к их изучению в качестве системы, т. е. в их многосторонней связи, в их конкретности. Теоретическое правопонимание подразумевает выявление объективных законов, тех важнейших связей, которые объединяют и подчиняют себе все элементы права как специфической системы. «Выделение всеобщего основания взаимосвязанных между собой элементов системы позволяет в одном понятии охватить то, что было разобщено на предыдущем этапе эмпирического анализа, и затем эта обобщающая идея становится инструментом создания стройной и развитой теории».[37] Таким образом, именно