Юн нахмурился и скривил губы.
Опять мне не верят!
– Ничего я не вру… Все мои слова – чистая правда. Можешь не верить мне, если так угодно.
– Ты бы умылся! Станешь пригожей хоть. – Чан Пин указал на ручей. Как ни странно, но он пожелал сменить тему. – Ну и кашу ты заварил, дружок! Бедная Хоу Си… Знавал я такую девушку, потому что часто торговал с ее матерью и отцом. Травы им лечебные нужны были.
Цзян Юн сложил ладони лодочкой и опустил их в ледяную воду. По его спине пробежали мурашки. Затем он аккуратно умылся, освежая лицо и смывая с него пыль и грязь. Чан Пин одобрительно кивнул и усмехнулся.
– Не прими мои слова за дерзость, путник, но уж больно ты… мутный. Сейчас непростое время в империи, каждый чужак – шпион. Не удивляйся, если люди к тебе будут с подозрением относиться. Твоим словам тяжело поверить, да приклеился ты ко мне как банный лист. Осторожным буду с тобой. – Чан Пин обратил внимание на обувь юноши и цокнул языком. – А вообще, лицо у тебя пусть и было грязное, да не деревенщина ты. Неужто в наш мир все-таки пожаловала чужая душа? Вижу, у нас ты никак в одиночку не справляешься. Ты же привел за собой погибель для несчастной Хоу Си?
– Нет! Я никого за собой не приводил… – Цзян Юн провел рукой по бегущей воде. Ноющая боль в его предплечье постепенно уходила. – Когда я познакомился с ней, она рассказала мне об этом мире и запретила обсуждать императора. Но я решил немного посмеяться над ним, а потом… Потом приехали неизвестные всадники, и Хоу Си помогла мне спрятаться.
Чан Пин покачал головой, его лицо стало несчастным.
– У этой девушки храбрости уж точно больше, чем у тебя, Цзян Юн. Ты как трусливый кролик спрятался в норке и ждал, когда ее уведут? О, бедная Хоу Си! – Сборщик трав схватился за голову. – Глупец, да еще и императора нашего оскорбил небось… Плохо будет всем нам!
Цзян Юн наблюдал за причитающим, дрожащим от страха Чан Пином и похлопал его по плечу. Он уже решил, что обязательно отыщет похищенную девушку и вернет ее домой к семье.
– Я отыщу Хоу Си, обещаю! Только скажи, знаешь ли ты, кто забрал ее? Я видел этих людей, у них были длинные красно-белые одеяния, у каждого на поясе меч.
Глаза Чан Пина расширились, он поднял палец вверх и посмотрел на небо.
– Предсказатели это были… Вот оно что, дружок, какие слова ты говорил о нашем императоре? Как смог ты разгневать его?
– Да ничего ужасного, я просто пошутил, что сыновей у него нет. – Цзян Юн улыбнулся. Он не видел ничего такого в том, чтобы мягко пошутить над правителем этих земель. К тому же как он может об этом узнать?
– Дурень! Про императора больше ни слова не говори! Он – наше священное, наше все. Небеса открывают ему свои тайны, горы для него рушатся, превращаясь в вековую пыль, лишь только путь его будет проложен мимо них. – Чан Пин выглядел испуганным. Он уперся ладонями в землю и низко опустил голову. – Возношу тебе свое почтение и смиренность, мой господин, мой повелитель!
Цзян Юн чуть не рассмеялся от того, как Чан Пин