на двери пекарни тихонько звенел, возвещая о приходе покупателей. На широком постаменте стоял отлитый из чугуна памятник: нарядный молодой человек в треуголке моряка, сидящий верхом на пушке. Проходя мимо, я прочла надпись: «Бомбардир Василий Корчмин»[13].
– Это ключ от заводной куклы, – уверенно сказал другой Василий. Я даже разозлилась: откуда ему-то знать наверняка?! – В каморке Мастера кукол было много игрушек с заводом. И одна даже… – Парень неприязненно передернул плечами.
Из рассказанного мне вырисовывалась нерадужная картинка: вместо магической конторы мой новый знакомый попал в непонятное место с меняющимся интерьером – то ли общежитие, то ли мастерская по пошиву кукол. Один раз он вообще очутился под землей и шел по узкому тоннелю. А потом снова вышел в комнату, где двигались заводные куклы. И одна из них напала на него по приказу молодого хозяина. Василий хотел сбежать через дверь, но угодил в подвал. Точнее, про подвал мы только сейчас выяснили.
Он отчаянно утверждал, будто то место, говорящие манекены и пропавшие дети как-то связаны между собой. Я не знала, что ответить, но почему-то сразу поверила – особенно про метро, кукол вместо пассажиров и ключи.
Классная руководительница в бывшей школе работала по совместительству психологом. Во время классных часов она любила рассказывать всякие истории и фишки из своей профессии. В частности, что в коллективном бессознательном людей прячутся одинаковые образы.
Так вот: либо этот туманный мрачный город плохо влияет на жителей, подкидывая им одинаковые сны, либо в наших кошмарах прячется нечто большее, чем безумная фантазия…
Я совсем задумалась и не заметила, как между нами повисла неловкая тишина.
– Зачем ты вообще ходил к колдуну? – спросила я.
Всегда интересно, что сподвигает людей на такие спонтанные необычные шаги.
– Из-за девушки.
Я деликатно промолчала, но Василий решил уточнить:
– Я проспорил другу, что на сеансе у мага спрошу, где и когда встречу свою судьбу. А он вызвался сам все организовать.
– И тебе ответили? – уточнила я.
– Я истратил свой вопрос на пропавших детей. Колдун… Если, конечно, это был он, сказал, что потери – естественный процесс, когда одно Время сменяет другое. Белиберда невнятная…
Я поежилась от нехорошего холода внутри живота.
– Откуда ему известно?
– Этого мне спросить не дали. – Василий демонстративно потер затылок. Даже невооруженным взглядом было видно, какая у него там шишка. – Скажи, ты слышала когда-нибудь о Хранителях?
– Нет. Мы всего неделю назад переехали, – отрезала я. И, чтобы хоть как-то унять тревогу, сменила тему с мистической на обыденную: – А где ты работаешь?
– Тут в кафешке недалеко. А вообще – в театре.
Ух ты! С Петрушкой я, кажется, угадала.
Василий махнул рукой, указывая на двухэтажное здание с часами и башенкой. Впрочем, уже знакомое по вчерашней доставке. Я узнала в Васе нерасторопного паренька на кассе, который долго собирал заказ, еще умудряясь