боярам, и самим нерешительным Игоревичам. Десять лет отгуляли мы по Карпатам, поднимая народ на борьбу с латинянами. В том жарком горниле возник и закалился человече, прозванный ляхами Галицким Волком. Мадьярский рекс Андраш объявил его личным заклятым ворогом, мечтал вздернуть и изломать кости на дыбе, а неистовый епископ Христиан публично проклинал в пламенных проповедях… До сих пор искренне диву даюсь, как сего буйного попа пруссы насмерть не угробили!
Василько с изумлением приметил, что Вольга, волнуясь, заговорил о себе в третьем лице. Злые языки некоторых ростовских и владимирских бояр частенько нашептывали молодому князю в оба уха: «Ты пасись его, свет Константиныч! Неправедно богат, обуян гордыней, желает странного, креста на груди не носит! Зарубит на корню душеньку твою христианскую, сей злыдень ни перед чем не остановится!».
− Галицкий Волк николи не сидел на месте,− продолжал увлеченно рассказывать Вольга.− Он поддержал клинком и златом Полоцкую землю в ее поединке с Орденом Меченосцев, водил рать к Куршской косе, помогая пруссам обороняться от ненасытных германцев. Он подсоблял даже Литве, когда в ее болотистые пределы вторгались крестоносные рыцари. Он вернул Мстиславу Удатному власть в Галиче, изгнав прочь Коломана, младшего отпрыска мадьярского короля-висельника Андраша.
Данила что-то невразумительно крякнул и поднял вверх большой палец.
− Теперь я понимаю, куда ты пропадаешь от меня каждый Божий год,− негромко сказала Мария, зажав в кулаке янтарные бусы.− Как он ждет пролетья! Собирает в месяц травень матерых своих усачей, готовит оружие и стрелы, мешочки с серебром, запас простой пищи. Потом ватагой грузятся на струг и уходят в сторону озера Селигера. До самой середины лета о сих шышах нет никаких вестей. Опосля возвращаются − в синяках, в окровавленных перевязках, руки-ноги переломаны, все истомленные, но довольные, что ли?.. нет, упокоенные! − Мария страдальчески сжала губы, из глаз ее талыми ручейками струились слезы.− Вот она какова, ваша дивья охота! Нужно было мне ранешенько догадаться, дурехе, еще когда вы снюхались с ушкуйниками и ходили воевать Юрьев! Дался он вам, не ближний свет, чухонская окраина…
− Германцы из Дерпта грозят Плескову,− неуверенно заметил Василько.
− И что с того? − возмущенно сказала Мария, прикладывая рушник к заплаканному лицу.− Милославич должен быть затычкой в каждом худом бочонке? Нет, братушка… Звать ты его приехал? В Володимер? А я возьму и не пущу!
Вольга, посмеиваясь в усы, наблюдал за смутившимся Василько.
− Зрите, астера падает! − вдруг вдохновенно произнес Исаак Левант.
Высоко в черном небе,− где-то между семью огоньками Стожар,− будто из небытия родилась оживленная световая точка, блестящей стрелкой прочертившая звездный небосвод и пропавшая за неровной кромкой леса.
Алатырь-камень
«Если будете в ненависти жить, в распрях и ссорах, то погибнете сами и погубите землю отцов своих, которые добыли ее трудом своим великим»
(Ярослав Владимирович, Великий