– начала она сбивчиво, еле сдерживая рвущееся наружу разочарование. – Но не могу же я вечно ходить под конвоем… Я уже взрослая. Все в классе везде ходят и ездят сами, когда и куда пожелают… гуляют, путешествуют… а ты практически никуда меня не отпускаешь… Теперь еще и телохранитель везде будет за мной следить… Это… это будет выглядеть странно! Надо мной и так уже посмеиваются за спиной…
Семен Михайлович недовольно крякнул.
– Не посмеиваются, а завидуют, – возразил он весомо. – Именно поэтому я-а и наста-аивал на том, чтобы ты училась в приличной школе.
Лада тут же вспыхнула.
– Это и есть приличная школа! – воскликнула она возмущенно. – Одна из лучших физико-математических в Москве! Я еле-еле набрала баллы на вступительных экзаменах, чтобы меня взяли!
– Ла-ада… Ла-ада… Ла-ада! – нетерпеливо прервал ее возмущения отец, отмахнувшись широким взмахом коротенькой толстой руки. – Уймись, ра-ади бога. Во-первых, не сра-авнивай себя-а с другими, ты не в том положении, ты из очень обеспеченной семьи. Во-вторых, я же сказа-ал, что вопрос с телохранителем уже решен и не подлежит обсуждению. Мне будет та-ак спокойнее и точка. Когда все образуется, мы еще вернемся к этому разговору, но не сейча-ас.
Только Лада уже завелась не на шутку.
– А что именно должно образоваться?! Что такого происходит?! – не желала сдаваться она. – В новостях постоянно сплошные убийства! Никто из-за этого не запирает своих детей на замок! Только ты со мной так поступаешь! Я нахожусь под тотальным контролем двадцать четыре на семь! Я даже с классом никуда не могу поехать! Я уже пропустила поездку в Нижний Новгород в прошлом году! А в этом на турбазу на озеро не поеду! И это не говоря уже о музеях, театрах и всяких тусовках!
На этот раз она вскочила с места, вся переполненная праведным гневом и уже плохо себя контролируя. Казалось, совсем недавно она точно также убеждала отца разрешить ей уйти из элитной частной школы и позволить ей перейти в топовую по рейтингам, где учились действительно мотивированные дети, олимпиадники и отличники. С ними ей было гораздо интереснее, чем с высокомерными пустышками из богатых семей, у которых все разговоры сводились к дорогим шмоткам, дорогим услугам, дорогим тачкам, всему самому дорогому, и которые никого не уважали и не ценили по-настоящему. Тогда отец хоть и с трудом, но согласился с ее решением и аргументами, но на этот раз она чувствовала, что все будет бесполезно. К тому же сейчас она была слишком раздражена и разочарована, чтобы приводить весомые доводы и оставаться спокойной.
– Я сказа-ал, хва-атит истерик! – на этот раз уже не сдерживаясь, закричал отец, хлопнув ладонью по столу. – Для меня-а твоя-а безопа-асность – превыше всего! И если хочешь зна-ать, то нечего тебе делать черт зна-ает где одной с каким-то непоня-атным сборищем! Я предупрежда-ал, что мне не нра-авится твоя компа-ания и эта школа! Она не в состоя-ании обеспечить тебе норма-альное окружение и защиту в случае необходимости! Пора-а тебе уже повзрослеть и думать не только