сказать. Нет, ну если по совести, то из знаменитого лоснящегося костюма можно было только вырасти. Единственный ущерб, который можно было нанести этому чуду текстильной промышленности – прожечь его неосторожно упавшим с сигареты угольком. Но и в этом случае на месте падения уголька образовывалось плотное колечко из проженной ткани и все. Если не попасться на глаза директору или мамке, можно смело носить костюм, хоть добрый десяток лет. И носили. Сначала это было модно. Эти самые костюмы были двух типов: на одних были яркие широкие желто-красно-зеленые полосы на темно-синем фоне, это был кокетливый девичий вариант, на других полоски были потоньше, а цвета поскромнее, поэтому, такие костюмы считались мужскими. О них мечтали все подростки, поэтому сначала их покупали самые состоятельные родители, ну или родители попроще, но за какие-нибудь серьезные достижения, хорошую учебу, например. А потом в костюмы облачились все. У кого нет групповой фотографии середины 90-х, на которой нет ни одного человека в знаменитом Адидасе? Вот-вот. А рядом со спортсменами-адидасовцами непременно пара-тройка модников в свитере с надписью "Boys", и эти модники по половой принадлежности обычно герлс. Вот такая вот мода. Без изысков. Модными были все.
На покупку всего вышеперечисленного уходил почти весь скудный бюджет обычной семьи. Все Юркины друзья были выходцами из таких обычных семей. Проще говоря, у всех было полно морковки и пусто в кошельках. Ну не дарить же в самом деле морковку?
В понедельник после второго урока на самой длинной перемене Юрка собрал в кружок всех своих более или менее близких друзей:
– Романова, слышь, иди сюда, сколько тебя можно ждать?
Эллочка неторопливо вплыла в кабинет биологии, медленно разложила учебники и тетради на парте, и только потом откликнулась:
– Я что, обязана бежать по первому зову? Щас…– Элка уселась за парту с
абсолютно равнодушным видом.
Все знали, что Юрка давно, еще с третьего класса влюблен в Эллу. Элла тоже об этом знала и делала вид, что ей абсолютно безразлично, хотя ей, конечно же, очень льстило Юркино внимание. Элка заметно злилась, если Юрка общался с другими девчонками, она всегда ревностно наблюдала за тем, как Юрка, договариваясь списать геометрию, улыбается Кате Абрамовой. Вот и сейчас, Элла, навострив уши, очень старательно изображала безразличие.
– Элка, хорош выеживаться, тут важное дело, – наша общая с Элкой подруга Женька Фролова вытащила Элку и подтянула в круг, возглавляемый
Юркой.
Юрка почему-то с совершенно серьезным лицом, как будто не на день рождения приглашает(все уже все поняли), а собирается покаяться в грехах, как-то неуверенно начал:
– Короче, дело такое: у меня в субботу днюха, ну, в общем, всех, кто сейчас
здесь, я приглашаю к себе к четырем без опозданий.
– Будем, братан, все придем, – пообещал за нас лучший Юркин друг Леха
Белов.
– Если