к милиционеру:
– Где здесь формируется колонна «зеленых»?
– А их нет, – отвечает мужчина, стоящий рядом. – Они сами отказались идти.
– Сами?.. – спрашиваю удивленно.
Он стреляет в меня глазами, но ничего не отвечает.
Идем дальше. Возле остановки видим все же одного СОИвца: стоит с плакатом, в котором объясняется, почему обкомовская больница должна быть передана народу, а рядом с ним прямо на травке лежит развернутая тетрадь, в которой желающие оставляют свои подписи «за».
День прекрасный! Почти жарко, деревья в пестрой зелени, трава густая, яркая, – хоть коси! – и среди нее желтые поляны одуванчиков. Удивительно ранняя весна. И людей как-то удивительно много на улицах: стоят у обочин, приветствуя колонны, идут рядом с ними, но возле Площади партизан их останавливают, – дальше только в колоннах! – и поэтому мы, обходя площадь Ленина, где «демонстрируют» перед трибунами, пробираемся теперь оврагами, через Судок, через сквер Маркса, возле ТЮЗа и выходим, наконец, к Банку, где снова «сливаемся с колоннами», но уже «отработавшими». Люди не спеша бредут по дамбе, несут на плечах свернутые знамена, транспаранты.
– Не люблю я эти демонстрации, – слышу вдруг позади негромкий мужской голос. – Идешь, как арестованный… через строй милиционеров и гэбэшников.
Оглядываюсь: сзади – двое мужчин со свернутыми плакатами подмышкой.
– Чего ж тогда ходили, – улыбаюсь, – если не любите?
Один осторожно усмехается:
– Надо ж было отдать долг государству.
– А вы ему ничего не должны, – бросаю.
– Это оно вам должно, – добавляет Платон.
Ничего не отвечают, но чуть позже обгоняют нас, оборачиваются, рассматривают.
Звонили Виктору из Обкома партии и расспрашивали: чем он недоволен, что все пишет и пишет в центральные газеты? Ну, он и высказал все: почему СОИвцев выгнали на улицу?.. почему и там преследуют?.. почему, заклеймив, не дают возможности защититься в прессе?.. почему единственного журналиста, который выступил в их защиту, тут же уволили из газеты, да еще не дают нигде работать, поливают грязью и направили даже в писательскую организацию грязную характеристику на него?
Обещали разобраться, позвонить еще раз.
– Разберитесь, – пригрозил им братец, – иначе буду писать и самому Горбачеву.
Мой сон.
Совсем пустынный пляж, и только – мы с сыном загораем. Хорошо!.. Но вдруг вижу: бегут какие-то ребятишки… их много, и вот уже они возле Глеба… и окружают его, толкают, виснут на нем. Что делать? И начинаю кричать: – По-мо-ги-те!
А сегодня – опять: что снилось?.. не помню, но кричалось трудно, надрывно.
«Синдром страха» – говорят психиатры.
Да как же ему и не быть-то, если каждый раз в магазине удивляешься: смотрите-ка, еще макароны есть!.. ой, и копченую ставриду выбросили!.. да и яички можно достать, если хорошенько