машин. Молодые ели мороженое, плавились вместе с прохладной мякотью лакомства под солнцепеком. Мимо проходящие люди грустили и смотря под ноги шли по парковой площади, утопая в звуках плейлистов, с надеждой посматривали на прохожих в поиске знакомых лиц. Каждыми выходи́л с целью разнообразить досуг, но утопал в ощущениях одиночества и тоски.
К половине десятого девушка сослалась на усталость и предложила разойтись по домам. Она дождалась, когда спина Ильи скроется за дверью подъезда, чтобы постоять одиноко в гулкой тишине лестничной площадки, среди частично ободранных голубых стен и унылого серого предстоящего будущего.
«Прочь от меня… не хочу испытывать эту нахлынувшую волну с привкусом горечи и тоски», – она с силой оторвалась от стены, открыла входную дверь и шагнула в пахнущее пирожками и лекарствами нутро квартиры.
– О, Катенька, ты как раз вовремя, сериал уже начинается, – радостно сообщила бабушка Анфиса.
Дед Виктор раздраженно встал и пробурчал под нос:
– Ну, опять ничего из-за тебя неслышно, – потопал в другую комнату слушать скандальную передачу Андрея Малахова.
– Бабушка, извини, но у меня голова разболелась. Я лучше полежу, – изобразив на лице мучения, Катя отправилась в комнату.
Бабушка Анфиса спорить не стала, пообещала, что «потом всё расскажет».
Девушка зашла в прохладную спальню, увешанную иконами, заставленную массивной лакированной мебелью и села на мягкую кровать, раздраженно вытерла губы и посмотрела с ненавистью на отражение.
– Обманщица! – вынесла себе приговор и упала на подушку.
Слёзы текли по её щекам и исчезали в мягком брюхе пуховой подушки.
Успокоиться было нелегко: уснуть у Кати получилось часа в два ночи, когда бабушка, под самым ухом, уже давно и громко храпела.
Глава 2. Как выглядит любовь?
Александр
Он танцевал, не чувствовал реальности, публики и толпы. Вокруг него яркие обрывки воспоминаний. Нечеткие лица, огонь, прерывающееся дыхание, музыка – кружились и не давали шанса остаться со зрителем. Эйфория перерождала, вырывала из реальности. Последний рывок, вырывающееся пламя, прыжок и… тишина, после которой сердце будто выпрыгивает из груди. Потребовалось несколько секунд, чтобы зритель переварил увиденное, затем послышался шквал аплодисментов и восхищенные крики зала.
А вот уже симпатичная блондиночка буравит взглядом, пробивается сквозь толпу, пытаясь оттолкнуть таких же нагловатых девиц, как она, чтобы прижаться к нему соблазнительным тельцем. Обычно он такой наглости не терпит, но сейчас эмоции опьяняют, не дают дышать и кружат голову. Удержаться и вернуться к здравомыслию кажется нереальным, да и зачем, ему и здесь хорошо – между небом и землёй.
Счастье не было долгим – вдалеке мелькнуло и мигом отрезвило хорошенькое и знакомое личико, с глазами, внутри которых затаилась обида – конечно, на него.
В сердце тут же прокралось привычное чувство вины.
Стоп! Это же сон