в никуда… Следом, меч всадника, в котором Никон признал всадника в белом плаще, вонзился в край щита Никона, перерубив его окованный обод… Жало его вершины вошло в плоть плеча Никона и тот почувствовал как кровь пульсируя, залила его весь бок… Рука со щитом обмякла и потяжелела… Глаз уловил второй замах, того, кто перед этим поверг Афрона наземь с лошади… Никон бросил поводья и конь поняв заученный сигнал, бросился вперёд, вынося его из под рокового, свистящего ему вослед, удара…
– Уходим! – крикнул Никон, давая знак тем, кто выжил ещё в этой беспощадной рубке и, поняв, что второй раз ему уже к Ферону не подобраться. Следующей мыслью Никона стало решение, что пора спасать свою жизнь, – Кто может, за мной!
Он метнулся в сторону, откуда они прискакали, но враг уже обходил их… Там путь был отрезан! Свободным оставался только тракт…
– На тракт, на тракт! – закричал он и бросил коня туда.
Вслед ему, из схватки вырвалась пятёрка всадников. Они стали подниматься на откос холма, вдоль которого шла дорога… За ними, вырвавшись из рубки, последовали ещё несколько пар всадников…
Вот, Никон, почти достиг края откоса подъёма на тракт, как вдруг солнце заблестело, отражаясь от чего-то наверху? На них, сверху, цепью, с копьями на перевес кинулись воины в блестящих, глухих шлемах и с такими же блестящими, большими, круглыми щитами… Никон, бросил поводья, стремясь дать лошади как можно больше свободы, для ухода от набегавших… Но, перед ним оказался высокий гоплит с алой повязкой на руке. Его копьё сделало какой-то невероятный зигзаг и последнее, что почувствовал Никон, как сталь наконечника, погрузилась в его бок, убив в нём весь окружающий мир… Небо разверзлось яркой вспышкой боли, а следом пришёл всепоглощающий мрак…
– …Сколько у нас убитых и раненых? – воин в белом плаще, повернулся к своим, когда последний из врагов, был повержен и сброшен с лошади.
– У нас пятеро ранены, шестеро убиты! У Ферона ранены все. Несколько раненых не выживут, Гасдурбал. Это уже понятно сейчас. – Подошёл к нему, один из его воинов. – Спартиаты не понесли потерь.
Воин, которого назвали Гасдурбалом, повернул голову в сторону, куда снесли раненых и увидел, что спартиаты уже оказывают им помощь. Рядом с ними, он увидел сидящего на траве Ферона. Тот склонился над лежащим на траве, видимо, раненым воином. Там же присела пара спартиатов. Рядом с лежащим воином, у изголовья стояла лошадь, опустившая голову и обнюхивающая своего седока… Гасдурбал направился к ним.
– …Лежи, Актих, лежи! – услышал Гасдурбал, голос Ферона, – Всё будет хорошо!
– Нет… Уже не будет… – ответил воин слабеющим голосом. Говорил он, через паузу, видимо, силы оставляли его, – Меч задел основной канал крови… Я уже чувствую, холодные щупальца Кер… их поползновения …по моему телу… Жаль… Я хотел после этой войны, остаться с Ирис… не получилось… Не вышло… – Актих,