Грехи маленького городка. Кен Джаворовски

бара?

      – Нет! Из Локсбурга!

      – Ну да. Только об этом и твердишь.

      – Видишь! Так оно и есть! – И Лили уставилась на меня, будто ответ Ники доказывал какую-то непреложную истину.

      Бармен двинулся прочь, слегка покачав головой. Он был явно недоволен, что его побеспокоили ради дурацкого вопроса. Лили продолжала:

      – Я это всем говорю: мол, клянусь, что смотаюсь отсюда, и чем скорее, тем лучше. И все отвечают мне одно и то же: что тоже собираются уехать.

      – А почему не уезжают?

      – Потому что на самом деле не хотят. В этом городе полно болтунов.

      – Точно.

      – Но от тебя мне странно такое слышать. Всегда считала, что ты отсюда ни ногой.

      Может, это и было сказано в шутку, но мне так не показалось.

      – Что за хрень ты мелешь, Лили?

      – Не психуй. Я хочу сказать, что ты же здесь родился. Ты местный. Понимаешь?

      Я понимал. Именно за это я поносил себя, когда особенно злился.

      Через некоторое время Лили спросила:

      – Куда думаешь податься?

      – Не знаю толком. Наверное, во Флориду. Ненавижу местные зимы. Хочется на солнце. И порыбачить на пляже.

      – Классно звучит. Я бы ни секундочки не раздумывала.

      – Так почему не уезжаешь?

      – А на какие шиши? Притом что я секретарша сразу у мэра, шефа полиции, начальника пожарной охраны и еще у троих. Шесть в одном! Пашу допоздна, как пчелка, а платят все равно гроши.

      Я кивнул в знак согласия, хотя Лили преувеличивала, и это еще мягко говоря. Ну да, она работала секретарем в мэрии, но никому из тамошних шишек особо не названивали, да и совещания проводились нечасто. Я несколько раз бывал там, и Лили на рабочем месте либо красила ногти, либо набирала что-то на мобильном. Впрочем, она была кокеткой, прелестно выглядела за письменным столом в блузках с глубоким вырезом, поэтому претензий к ней ни у кого не было. У мужчин-то точно.