дождаться улучшений естественными способами. Потерпеть хотя бы пару дней. Очень неприятно это принять, но иначе мне не насладиться моей игрушкой, а у меня на нее столько планов.
Накрыв мою дрожащую зверушку легким одеялом, я подложил ей под голову валик, а затем все подготовил к капельнице.
Ни одна из моих сук не получала капельницу. Они дохли в муках, скуля и моля трахнуть их напоследок еще жестче. Да и физраствор создает неприятный привкус в крови, разжижая ее и делая какой-то кисловатой. К счастью, он быстро выводится, и через пару дней моя Белоснежка будет полностью готова к первому эксперименту.
Ничего, я подожду. К тому же никто не мешает мне воспользоваться моей зверушкой в связанном состоянии. Будет даже приятно привести ее в сознание именно медицинским осмотром.
– Слышишь меня? – я грубо схватил Белоснежку за лицо. – Сжимай и разжимай кулак, поняла меня? Я сделаю капельницу и тебе станет лучше.
Но моя зверушка никак не отреагировала, хоть была все еще в сознании. Ее пустой сломленный взгляд так же не отзывался ни на какие мои угрозы и движения.
Ладно, плевать. Кожа у моей зверушки такая бледная и тонкая, что вены хорошо просвечивались – не промахнуться.
Вместо обработки спиртом, я припал языком к ее локтевому сгибу. Холодная кожа неприятно ощущалась на губах. Никакого удовольствия. Белоснежка мне нужна теплой, а не безжизненным куском снега.
Разозлился на нее сильнее, когда стянул жгутом руку выше локтя.
– Ничего, – без всякой нежности я вогнал ей иглу в вену. – Ты у меня быстро в себя придешь. Ты здесь, чтобы служить своему Хозяину, и я добьюсь этого.
Закрепив капельницу на штативе, я еще раз бросил взгляд на полуживую Белоснежку, и понял, что нужно делать немыслимое: кормить ее, пока она не восстановится. А вот за это ей придется платить очень дорого. Каждый свой кусочек Белоснежка отработает сексуальными экспериментами. Каждый!
Пару часов спустя я вернулся в свою обитель. Там, под ярким светом операционной лампы лежал мой лакомый кусочек. Даже в таком состоянии она была удивительно желанна. Запах и вкус ее крови невозможно забыть. Он не просто подарил мне тогда удовольствие. Он буквально наполнил меня силами и идеями. Необыкновенный эффект!
К этому моменту уже подошла к концу вторая капельница на сегодня, и я нарочито небрежно извлек иглу из вены, а затем снова припал к ней губами.
Неважно что в крови посторонние препараты. Даже после этого кровь Белоснежки все такая же сладкая. Только излишне жидкая теперь.
– Просыпайся, – я снова грубо схватил ее за лицо.
Сейчас Белоснежка выглядела куда лучше. На щеках и губах заиграл лихорадочный румянец.
Теперь она ощущала боль, и мне снова это было в удовольствие.
Нажав на кнопку, я отрегулировал кровать, чтобы переместить мою зверушку в положение сидя.
– Пей, – следом я ткнул ей в губы стакан с водой.
Белоснежка дернулась руками, машинально пытаясь взять стакан, но осознала, что полностью обездвижена.
– Нравится? –