на какие-то мешки с песком. Тоже не сахар, но и не бетонный пол. Правда поясница то ли скрипнула, то ли хрустнула.
«Вот же я дурак! Надо было брать предложенный Карлом «Перун», – думал я, на бегу и пряча бесполезное оружие в кобуру.
Гравий под ногами, деактивированная вереница роботов-обходчиков и ремонтников, какие-то одноэтажные склады, новенькая ещё не помеченная голубями цистерна с водой, а вон и ворота.
Хромая я направился к блестевшим серой антикоррозийной краской створкам, когда прямо с неба разбивая в песок камни ударила очередь из ручного пулемёта.
Приплыли! Бежать было бесполезно, и я забился под днище роботизированного грузовика со снятым двигателем. Сверху снова ударила очередь, пули скрежетали по металлу, но меня не достали. Пусть спускаются, а тут я их зубами грызть буду. Вот когда я пожалел, что не следовал примеру Лексина и Баранова везде таскать с собой нож. Надо помаленьку выдавливать из себя «только пилота». Помощи ждать было неоткуда, да ещё и волнение за Фрунзе сжимало сердце.
Убийцы действительно сели, распахнули двери и… дальнейшее, меня в общем-то не впечатлительного человека, впечатлило до печёнок. О чём я?
Представьте себе под озорные звуки «Полёта шмеля» Римского-Корсакова сверху с грохотом, подняв в воздух облако гравия и мелких пластмассовых осколков, рухнул тёмно-красный «Курган» с треугольными фарами. Да так ловко, что расплющил обоих пулемётчиков. Вот только что небо было чистое и вдруг он.
Из спасшей меня машины, в облаке пара из пробитого радиатора, удерживая в руках два стаканчика кофе (вот клянусь, что не лгу) вылез среднего роста, худой, скуластый мужчина лет тридцати пяти без мочки на левом ухе. Подойдя ленивой походкой к торчащему по пояс из-под бутерброда намертво сцепившихся от столкновения машин, но ещё живому пулемётчику (бедняга тянулся к валявшемуся рядом оружию) незнакомец раскрыл забрало его шлема и подмигнув мне, вылил кофе внутрь. Чтобы не слушать вопли мой спаситель закрыл шлем и отфутболив в сторону пулемёт подошёл ко мне как ни в чём не бывало, протягивая второй стаканчик герметично закрытого кофе. Что интересно это был мой любимый «Пилотский с коньяком».
От иллюзорности происходящего у меня даже правый глаз задёргался.
– Ты кто такой? – подозрительно спросил я разглядывая дымящийся стаканчик кофе в руке.
– Я-то? – мой спаситель почесал в затылке и обаятельно, по-мальчишески улыбнулся. – Лямкин, Миша.
Дёргавшийся на земле убийца окончательно затих.
– Ты что движок машины в полёте выключил чтобы свалится на них?
– Ага! – азартно потряс сжатыми кулаками протеже Знаменской (мне даже показалось он от гордости содеянного подпрыгнул) – Классно же вышло?!
– Ты чего больной?
25. Парам-пам-пам!
Вы бы видели как Бестужев посадил на землю автомобиль Ольсена. Залюбуешься! Тяжёлая «Неясыть» просто смяла капот шикарного лимузина вместе с двигателем рухнув на него сверху.