то заметить его довольно сложно.
Смахнув со столешницы разноцветные, словно в детской книжке с картинками, кленовые листья, я устроила там свой багаж, уселась на скамейку и из этого своеобразного укрытия принялась наблюдать за дорогой. Прошло десять минут, двадцать…
Я уже хотела отказаться от своих планов, но тут моё терпение оказалось вознаграждено. На дороге появился высокий мужчина в военной форме. Я совсем не разбираюсь в званиях, но издалека разглядела количество и размер звёздочек на погонах, и они не оставили сомнений в том, что их обладатель – далеко не последний человек в Генеральном штабе.
Вместо того, чтобы попросить о помощи, я банально струсила. Не люблю начальство во всех видах. Точнее, опасаюсь связываться с сильными мира сего. Я даже присела на корточки, чтобы меня не заметили. У меня ещё слишком яркими были воспоминания, когда мне пришлось отказываться от той работы, которую мне пытались навязать Навигаторы по науке года три назад.
Несмотря на то, что институт биохимии не имеет никакого отношения к военному ведомству, в кабинете начальника за единственным столом сидел человек в военной форме.
– Папа, говоришь, не разрешает? А у тебя своей головы нет, что ли?
Он разговаривал грубо. Это было немудрено: навряд ли его кто-нибудь учил общаться с маленькими девочками. Мне это, честно говоря, понравилось. Ненавижу, когда взрослые сюсюкают.
– Вы хотите, чтобы я родителей не слушалась? – Уточнила я. – Уверены?
Военный хмыкнул, потёр чисто выбритый подбородок.
– Интересная постановка вопроса. Скажу «да» – это чревато. «Нет» – мяч в мои ворота… Ладно, подойдём к проблеме с другой стороны. У меня достаточно полномочий, чтобы переубедить твоего папу. Ты САМА согласна?
И тут я испугалась. Кто его знает, этого типа, как он папу будет переубеждать. Навряд ли папа будет от этого в восторге. Я быстро затрясла головой.
– Я – тоже не хочу.
– С этого и нужно было начинать. Свободна!
На этом визит к моим неудавшимся работодателям закончился, оставив после себя самые неприятные впечатления.
Именно поэтому я стала бояться начальства, особенно в погонах. Точнее, не боятся, а опасаться. И даже не самого начальства, а того, что они смогут сделать, если вдруг им что-то не понравится.
Рядом с военным шли мальчик и девочка, держащие его с двух сторон за руки. Мальчик – моего возраста, девочка – года на два младше. Сразу становилось понятно, что они, как и я, только-только приехали в школу. Вряд ли кто-нибудь из старшекурсников согласился бы, чтобы его провожали родители.
Я завистливо вздохнула, разглядев девочку: она была самой настоящей красавицей. Признаюсь без ложной скромности, я тоже далеко не дикобраз, но по сравнению с этой маленькой барышней, которая сейчас невозмутимо топала по дороге, я сама себе показалась самой настоящей дурнушкой. Бывают же на свете такие красивые дети!
Хорошо