ожидая удобного момента, чтобы задать свои вопросы.
Когда девица выложила как на духу всю историю своей жизни и готова была пристыжено замолчать, Рысь спросила:
– А как ты попала из Дацитанга сюда? Не ближний свет.
– На корабле. Они мне сказали, что повезут в Америку, что я стану там офисанткой, буду помогать мою семью, – она замолчала и взглянула на свой пустой стакан. Рысь налила еще.
– Они сказали, что повезут в Америку, – повторила она. В голосе девочки звучала невыносимая горечь. – Но они передумали. Теперь говорят, сьто я поеду туда серез месяц или, может, серез год. Они все врут. Они говорят, я должна снасяла заработывать достатосьно денег, но, когда я спрасиваю, сколько есе, всегда оказывается недостатосьно.
Рысь искренне жалела девочку. Заданий, связанных с торговлей людьми и сексуальным рабством, Рыси еще не попадалось, и она впервые осознала, насколько это зло растлевало не только тело, но и разум, и душу. Это было отвратительно, хотя Рысь понимала, что для личных эмоций было не время и не место, – неправильно было позволять переживаниям затуманить рассудок. Рыси предстояло немало работы, и это была ее первая «сольная» операция. Так много нужно было доказать. Рысь была к этому готова.
– А мне теперь все равно, какая там Америка… – голос девицы «поплыл». – Я хочу домой, в Китай, к моим родным и друзьям. Девсёнки тут все ненавидивают меня. Говорят, сьто моя цветная задниса всех клиентов у них украла, – глаза китаянки наполнились слезами.
– Может, я тебе помогу, Мария.
Рысь погладила ее по руке.
– Меня Хао зовут, – призналась проститутка, застенчиво улыбаясь в ответ. – А как зе ты мне помозесь?
– Я поговорю с теми, кто тебя сюда притащил, попробую убедить их отвезти тебя обратно. Ты помнишь, куда тебя привезли сначала?
– Они мне глаза завязывали.
– А можешь сказать, что они делали потом, Хао?
– Они меня и еще двух девчонок посажали в масину. Я все еще ничего не видела. А масине были два мужика есе.
– Они тебя в Ногалес привезли?
– Нет. Они нас три дня держали в доме.
– А ты помнишь, где?
Девочка нахмурилась, покусывая губу, явно огорченная, что не могла дать больше полезных деталей. У нее вдруг начала дергаться нога, коленка подпрыгивала от нервного тика. Девочка все силилась что-то вспомнить. Рысь протянула руку, положила теплую ладонь за колено девочки. Подрагивание прекратилось.
– Ладно, ничего страшного, если не помнишь. А сколько примерно вас везли в машине?
– Первый раз недолго. Может, двадсать минут. А когда они взяли меня из тот дом и привозили в здесь, гораздо дольсе. Пять или сесть сясов, думаю.
– Я еще кое о чем спрошу, хорошо?
– Хоросо.
– Когда вы были в том доме целых три дня, у тебя тоже все время были завязаны глаза?
Хао помотала головой.
– Они развязывали мне глаза, когда мы были в дом.
– А ты не помнишь их лица или имена? – спросила Рысь.
У девочки загорелись глаза.
– Один