плане. Спустя пару минут телефон разразился весёлой трелью ― Лика решила не тратить время на переписку и позвонила.
– Сёмина, у тебя память дырявая? Это же Генка Шумилов. Он в тот вечер для тебя на скрипке играл. А Стасик твой нажрался и в драку на него полез. Забыла?
– Скрипач? ― рассеянно переспросила я, перебирая в памяти детали того вечера.
Скрипача помню, но я его не разглядывала. Просто слушала музыку. Мелодия была лирическая и приятная ― всем понравилось. А Стас действительно повёл себя по-свински. Из-за него нам пришлось уйти.
– Ты что-нибудь знаешь об этом Генке? ― спросила у подруги.
– Тебе зачем? Клин клином вышибить решила? ― усмехнулась она в ответ. ― С этим точно ничего не выйдет, у него сердце каменное и отвратительная привычка смотреть сквозь людей. Я два раза к нему подкатить пыталась. Если даже мне не удалось, то тебе и подавно не светит. Могу другого красавчика подогнать, он давно по тебе сохнет.
– Не надо, спасибо, ― поблагодарила я и пояснила: ― Я просто фотки Стаса удаляла, вот и спросила. Извини, что от работы отвлекла.
Лике с работой после института повезло меньше, чем мне, потому что она разгильдяйка. Зато красивая и беззаботная. Я ей даже в чём-то завидую ― не умею беспечно относиться к важным вещам. Например, к отношениям с противоположным полом, уровню дохода или цвету волос. Мне мама с детства внушала, что натуральный цвет, доставшийся от рождения, идёт человеку лучше, чем какой-либо другой. Я всегда была блондинкой, а Лика меняла боевую раскраску с той же периодичностью, что и парней. И в красный красилась, и голубым мелировалась, и даже вообще разноцветной одно время ходила, но если в институте на это закрывали глаза, то у работодателей в большинстве случаев к внешности требования строгие. Тут выбор был невелик ― либо работа по профессии, либо жизненная позиция. Сейчас Лика работает маникюршей в салоне красоты, потому что выбрала второе и нашла в себе силы окончить курсы профпереподготовки. А я вожусь с бумагами в офисе. При этом у нас обеих в институтских дипломах в графе «специальность» значится «секретарь-делопроизводитель». Моя работа престижнее, её ― востребованнее и интереснее.
Завершив диалог с подругой, я долго размышляла над тем, как всё-таки сложно устроено человеческое подсознание ― я напрочь забыла о том мимолётном знакомстве со скрипачём, а оно запомнило не только внешность, но и имя тоже. Получается, когда-то я встречала на своём жизненном пути и феникса Костю, и грызуна Семёна, и даже сероглазого Глеба? Наверняка эти люди даже не подозревают о существовании друг друга, а в моём сне они работали в одном коллективе. Удивительно!
* * *
Дни стремительно пролетали один за другим. Я открыла новый больничный и съездила на работу, где узнала последние сплетни о своём бывшем женихе. Стас снова начал пить. Разбил по пьяни отцовскую иномарку и чуть не задавил человека, но Анастасии Егоровне удалось вывернуть ситуацию так, что там