вечера. Я перестала отвечать незнакомым номерам. Почти перестала реагировать. На эсэмэски тоже. Я их просто игнорирую.
«Сдохни».
«Сука».
«Бойся».
«Шлюха».
Я не боюсь…
По крайней мере не в данную минуту.
Эти угрозы ненастоящие. Не могут быть настоящими. У всего есть предел. У всего! Даже у ублюдков, которые терроризируют нас с братом уже четыре дня.
«Гр-р-р…»
Я чешу пальцами колени, вытираю вспотевшие ладони о шорты. В тени тоже жарко, и по спине у меня бежит капля пота. Это дискомфортно, ведь вчера на коже появилась мелкая сыпь, я знаю, что она от нервов. Такое случалось со мной раньше. Перед важными экзаменами, например.
Достав из сумки телефон, я проваливаюсь в расписание автобусов, ведь своего транспорта у меня больше нет.
Сегодня ночью моей «Веспе» прокололи шины и отбили зеркала.
И хоть страх быстро превратился в ярость, в ту минуту… в первую, я поверила угрозам, которые захламили мой телефон. Пусть и мимолетной вспышкой, страх все же прокатился по моим венам!
А сейчас в них клокочет злость, ведь мое заявление в полиции «потеряли», и новое «потеряют», уже не сомневаюсь. Не сомневаюсь, что вандалов, покалечивших мой мотороллер, искать никто не будет.
Я дико хочу пить, поэтому, снова распугав голубей, иду на автобусную остановку, чтобы поскорее добраться до дома.
Никита ждет меня там. Мечется. Его распирает, он лупит кулаками диванную подушку, швыряет ее в коридор. Вываливает на меня обвинения, от которых и сама закипаю.
Беснуясь за моей спиной, пока достаю из холодильника продукты, вопит:
– Я же говорил! Ну и что теперь будем делать?!
От его воплей я вибрирую и сильнее чешусь, не в состоянии сообразить, что собралась делать с курицей, на которую смотрю. Я не знаю, и руки у меня дрожат.
– Ничего… – говорю ему. – Они сами отстанут.
Ведь у всего есть предел!
– Я пойду туда!
Оттого что мы вдруг меняемся местами, только хуже становится.
– Нет! – хватаю его за футболку. – С ума сошел?! Они отстанут.
– Отстанут, как же!
Стоя за стойкой ресепшен на следующий день, я пялюсь на свой телефон, открыв рот.
Несмотря на то, что я заблокировала доступ ко всем своим соцсетям еще в первый день, меня словно вулканической лавой обдает, когда получаю эсэмэску с картинками, на которых откровенное порно и у всех женских тел мое лицо.
Щеки обдает краской…
Я пялюсь на эти картинки, чувствуя, как подкатывает к горлу тошнота.
Это в сети?
Закрывшись в туалете спортклуба, я сношу свои соцсети. Все! Тыча пальцами по экрану, сношу годы своей чертовой жизни, запечатленные в фотографиях. Моменты, друзья… бывшие и все остальные… все отправляю в корзину. Стираю. Уничтожаю, чтобы в интернете от меня не осталось даже следа!
Майя смотрит на меня удивленно, когда возвращаюсь за стойку, а я ищу в ее взгляде подвох. Насмешку, издевку, брезгливость… ищу и не нахожу, понимая, что только что начала сходить с ума, ведь ищу то же