двенадцать бетономешалок, и запечатали вход громадной бетонной пробкой. Пару машин оставили стоять на вечном приколе, закрывая собой въезд, и написали на них запрещающие вход надписи. И на этом, как мне казалось, история завершилась. Горожане единогласно выбрали меня мэром, и мы начали учиться сложному процессу жизни в условиях нехватки всего. Опытные поля неподалеку от бывшей Пущи давали некоторое количество зерна, в окрестных болотах и озерах были съедобные коренья и рыба, хоть и немного. На всех выживших это были крохи, но что поделать. Лучше так, чем никак. Часть людей пыталась охотиться, благо, в холмах неподалеку от города были крупные животные. Но сколько может добыть один такой стрелок? Ну, пять туш, десять максимум. На оставшиеся в живых почти одиннадцать тысяч людей это капля в море. Да, рядом были и другие выжившие городки, но просто так никто не планировал делиться той же пищей, а на обмен… а на обмен жителям моего города предложить было нечего.
Что вполне логично, из города начался массовый исход. И тут то мы узнали новую и печальную истину – никто нигде нас не ждет. С момента дня D прошло уже полгода, и никаких центров спасения никто не держал, крупные города, не пострадавшие от эпидемии, закрылись в своих границах, не пуская подозрительных чужаков, а мелким было не до принятия беженцев – у них хватало своих ртов. Плюс к этому расцветал бандитизм, и уже появились первые работорговцы и рабовладельцы.
До второго года с момента катастрофы в городе осталось дай бог пять тысяч человек. Кто-то умер, кто-то попытался сбежать, кого-то похитили набирающие силу рейдерские банды. Все сильнее ощущался дефицит боеприпасов, и скоро нам предстояло перейти на арбалеты, луки и копья. Спас всех нас случай. И торчок по имени Золтан. Золтан не только сумел выжить, Золтан сумел выжить, продолжая откуда-то брать зелье для своей пагубной страсти. Как выяснилось позже, этот торчок в самом начале апокалипсиса добрался до аптечного склада и запас себе огромную кучу сырья для производства простейшей наркоты. Но спустя полтора года у него все практически вышло, поэтому под предлогом охоты этот человек шлялся везде по округе, выискивая дикорастущую мету или что-то из ее аналогов – источник природных алкалоидов.
Так вот. В своих поисках Золтан забрел на территорию бывших опытных полей Пущи, расположенных совсем близко к стенам станции. Формально, туда было вообще запрещено ходить, но к тому моменту уже всем было абсолютно все равно. Никто кроме меня не видел, что происходило внутри, да и я сам постарался вытеснить из головы воспоминания, хватало и иных забот. Золтан же своим природным чутьем торчка нашел возле задней стены небольшое поле. На поле росло много чего, но его внимание тут же привлекли десять кустиков, крайне похожих на знакомую ему мету. Небольшие отличия были, но ему в том состоянии было все равно. Сорвав половину, он устремился к себе домой.
Там его и нашли в состоянии глубокой нирваны и заодно гипогликемической комы. Он бахался новой дурью, пока не вырубился. Как установили чуть позже из