было предположить, что этому человеку не было и сорока, он выглядел как глубокий старик, иссушенный временем. Его и без того худые щеки впали, лицо покрыли многочисленные мелкие складки и морщины, а белки глаз пожелтели. Все его тело будто бы усохло, из-за чего ночная рубашка с гербом дома Лаппорт стала ему велика. Но более всего поражало лицо Левина, застывшее в гримасе ужаса.
– Великий Алор! – не сдержался Реймонд. – Кто мог сотворить с ним такое?
Он повернулся к Седрику, только чтобы увидеть выражение озабоченного непонимания на лице некроманта. На секунду взгляд Седрика стал стеклянным, а когда в нем вновь появился живой блеск, некромант заговорил в такой несвойственной ему тихой и серьезной манере:
– Я не знаю, Рей, но это что-то ужасное. Его душа… она исчезла.
– Воссоединилась с Алором, ты имеешь в виду?
– Нет. Душа не может воссоединиться с Алором, пока над телом не произведены хоть какие-то ритуалы или пока не прошло достаточно времени. Когда человек умирает, его душа всегда остается рядом, и я могу ее почувствовать, даже если она еще не оформилась в полноценного призрака. Но душа Левина… ее нет.
– И что это может значить? – Голос Квентина звучал спокойно, но приподнятые плечи и сжатые кулаки выдавали его напряжение.
– Я не знаю. Я никогда такого не видел. Но это… это путь Кавица.
При упоминании темного бога Реймонд и Квентин не думая сложили руки в защитный символ Алора[1].
– Мне все это не нравится, – продолжил некромант, – сначала Матильда, теперь это…
– Что не так с Матильдой? – уточнил Реймонд, не присутствовавший при их разговоре.
– Я не знаю, она будто мертва, но при этом жива.
– Ее оживили с помощью некромантии? – В голосе Реймонда звучал неподдельный ужас, а взгляд его то и дело скакал между Седриком и телом на кровати.
– Нет. Я не знаю, что с ней, это не некромантия. Но с ней точно что-то сотворили.
Повисла тишина. Трое мужчин застыли, напряженно глядя на труп перед собой. Никто из них не любил Левина Лаппорта, но даже такой мерзкий человек, как министр финансов, не заслуживал подобной судьбы.
Наконец, Реймонд нарушил тишину:
– В столице небезопасно. Берите принца и уезжайте.
– Что? – Квентин потрясенно смотрел на первого министра, предлагавшего ему трусливое бегство. – Мы не можем просто сбежать!
– Реймонд прав, – Седрик положил руку на плечо друга, – мы не знаем, с чем имеем дело и как с этим бороться, нам нужно отступить.
– И куда мы направимся?
– Езжайте в Брасс, – решил за всех Реймонд, – там вы сможете долго держать оборону в случае чего.
– А что будешь делать ты, Рей? – Седрик выглядел озабоченным.
– Кто-то должен остаться и следить за обстановкой. Но я напишу Марии, чтобы они с детьми не возвращались в столицу из Кинта.
– Мне это не нравится, – продолжил упрямиться Квентин.
– План дерьмо, согласен, – поддержал