чем он занимается, – постучал теперь уже ключом по стойке гость.
– Будто открылись глаза?
– Именно так он и сказал: открылись глаза.
– Это нормально, – поправил волосы метрдотель.
– Что именно? – посмотрел на него Нежинский.
– Что утром открываются глаза.
– А-а-а, – вздохнул гость полную грудь персиков и поднял с пола свой дипломат. – Хорошо бы им для начала закрыться.
– Не волнуйтесь, крепкий сон я вам гарантирую. Он будет четырехсерийный.
– Прямо сериал.
– Да, у вас случай запущенный.
– Здесь вы правы. Пора распускаться.
– Хорошего вечера, – улыбнулся мэтр.
– А куда идти?
– Моя помощница вас проводит.
Бабочка сорвалась с шеи Мефисто и полетела впереди Андрея, показывая ему путь. Она сделала это так загадочно, что в какой-то миг Андрею даже захотелось достать сачок и как в детстве броситься догонять красоту.
– Догоняйте! – дал ему сачок Мефисто и хитро улыбнулся. Палас в коридоре вдруг превратился в широкий зеленый луг, в высокой траве застрекотали кузнечики. Андрея сразу же потянуло присесть на травку, потрогать лето, но бабочка танцевала в небе так соблазнительно, что он бросился за ней. Он бежал по длинному коридору и вот-вот уже настиг красотку, как та исчезла перед дверью с номером 5. Он с недоумением стал искать беглянку, затем достал ключ, брелок показал ему, что это его номер. Ключ легко открыл дверь, за которой открылась светлая просторная комната. Андрей оставил сачок в прихожей, прошел дальше, в середине комнаты стоял стол, украшенный вазой с персиками, в углу кровать. Он взял персик, откусил, сладкая мякоть сплелась с чувством приятной усталости, которая заставила его прилечь, потрогать сон.
– Возьми хоть персик. А то совсем ничего не ешь, какие-никакие, а фрукты, – протягивает мать Анне персик в пакете.
– Спасибо, мама. Ты у меня золотая, – надевает Анна туфли, берет персик, кладет в сумку, смотрится в зеркало. Мать снимает с вешалки ее пальто и разглядывает заколку в виде ромашки на пальто дочери.
– Любит-не-любит? Он, что ли, подарил?
– Я же вижу, что любит. Но почему тогда он избегает меня? – поправляет прическу дочь.
– Ты слишком женственна, – смотрит на отражение дочери мать.
– Разве это плохо? – достает из сумочки помаду и красит губы.
– Нет, не плохо. Но у него нет столько мужества, – открывает мать пальто дочери
– Не думаю, у него как раз мужества хоть отбавляй, – убирает помаду дочь
– Ты опять к нему? – вдруг испортилось настроение матери, она опускает пальто. Мать всегда начинала мягко, как настоящий психолог, но потом срывалась и становилась сама собой – матерью, для которой счастье дочери было виднее.
– Нет, у меня сегодня зачет, – все еще смотрится в зеркало Анна.
– Врешь, конечно, – кладет пальто на кушетку мать.
– Зачем мне тебе врать? – берет Анна пальто.
– А зачем врут матерям? Чтобы не расстраивать, – берет в руки расческу