выбрал табурет в темном углу.
– Я искал Менику, – сказал он.
– А я ее только что видел, – вспомнил Онорио. – С рифмоплетом Гаспаре, твоим восторженным почитателем.
– У меня появились такие поклонники, по сравнению с которыми Гаспаре – мелкая рыбешка.
– Нюхом чую выгодный заказ! Скажешь, нет?
Пьетро поставил на стол тарелку рикотты и положил хлеб из муки грубого помола. Онорио развернул маслянисто блестевшие листья, в которых созревал сыр, понюхал, спросил вина и разломил каравай.
– Ага, заказ. И мой новый почитатель уже прикидывает, как бы выманить мои прежние картины у нынешних владельцев.
– Господи Иисусе, неужто тебя представили Его Святейшеству?
– Почти угадал, – улыбнулся Караваджо. – Кардиналу- племяннику.
Онорио разломил хлеб на три части и протянул ломти Марио и Караваджо.
– Остерегайся, Микеле. Он опасный человек. Хуже того, он любитель искусства.
Марио захихикал и поперхнулся вином. Онорио хлопнул его по спине. Марио высморкался на пол и снова взялся за хлеб.
– Я не шучу, – сказал Онорио. – Кардинал Боргезе уже назвал кавалеру д’Арпино сумму податей, которую тот якобы задолжал. И предложил в уплату долга передать ему свою коллекцию картин. Грабеж средь бела дня.
– В таком случае мне повезло, что я себе ни одной не оставил.
– Пьетро, принеси свечу, ради бога, – темно, хоть глаз выколи, – Онорио сплюнул в угол. – Но и у тебя есть что украсть.
– Мой талант? Свободу? Брось ерунду молоть.
– Твою жизнь, Микеле. Этот племянничек держит ее в своем цепком кулачке. Уж эти холеные пальчики свое возьмут, будь уверен. Окажешься у него в руках – не вырвешься. А если вырвешься, то перьев потеряешь немало.
– Я свою жизнь и сам загублю. Мне для этого папская помощь не требуется.
– И ради этого ты вчера оскорбил Рануччо?
– Разве?
Слуга принес свечу и второй кувшин кьянти.
– Тебе что, память отшибло? – нахмурился Онорио. – Да, ты пропустил несколько мячей – что неудивительно: ты так набрался, что едва на ногах стоял. А потом ты сказал Рануччо: «Хочешь получить свой выигрыш – понюхай мою…»
Караваджо засмеялся:
– Да ну?
– «Свои деньги можешь поискать вот здесь, – сказал ты. – Подходи, забирай». Потом ты взмахнул рукой, чтобы хлопнуть себя по заднице, но оступился, упал и порвал чулок. Мне тебя пришлось на спине утаскивать.
– А я держал Рануччо, не то бы он тебя убил, – Марио откусил сыру.
– Ты держал Рануччо? – Караваджо хлопнул Марио по плечу. – Да он вдвое тебя выше.
– Я сицилиец и бью ниже пояса. Чем выше противник, тем мне легче целиться.
– Отхвати его гнилое хозяйство и брось свиньям на обед, – посоветовал Онорио. – Ты у нас известный головорез.
Они выпили за смертоносный клинок Марио. Караваджо вытер жирные пальцы о хлеб и поднял свой кубок.
– Cent’anni! Сто лет не