эпохи сева,
месяц любования луной
Шанхай, континентальный Китай
Все лечебные учреждения одинаковы, или, во всяком случае, до отвращения похожи между собой. За свою недолгую жизнь Эмото перевидал великое множество больниц. Различались они только цветом половиц да видом из окна. Отсюда, из бокса военного госпиталя, виден был только высоченный забор, над которым тянулись ряды колючей проволоки – напоминание о том, что они находятся в районе военных действий, из года в год уничижительно именуемых «инцидентом». И никакого неба, только зыбкое серовато-желтое марево, клубившееся над Шанхаем в безветренную погоду! Забор скрывал кварталы убогих лачуг, над которыми даже летом курятся легкие струйки дыма от домашних печурок, смешиваясь с чадом от тысяч жаровен уличных торговцев едой, от кустарных заводиков и мастерских. Микроскопические частички угольной пыли, хлопья гари, золы и пепла зависали в неподвижной атмосфере, проникали под кожу, набивались в нос и мешали дышать. Распахнуть окно было невозможно!
Все вещи, включая книги и документы, у Эмото отобрали, выдав взамен одну казенную пижаму. Ему приходилось коротать время между рентгенами и заборами мокроты в обществе кислородного баллона. Под спину ему подложили свернутые верблюжьи одеяла, он полусидел, обнимал пузырь со льдом и наблюдал, как меняется уровень жидкости в капельнице. В других развлечениях лейтенанту Такэде было отказано.
Когда он немного пришел в себя, то первым делом попросил бумагу и письменные принадлежности, – нужно было срочно написать госпоже Сугимото. Фельдшер со скрытым под марлевой повязкой лицом незамедлительно принес ему истребованное, поставил на тумбу и поклонился. Пусть лейтенант делает записи или рисует для своего удовольствия. Однако отправить письмо он не сможет, так как проходит лечение в специальном инфекционном блоке. Выносить какие-либо предметы за пределы отделения категорически воспрещено. Фельдшер вышел.
Собственно, что Такэда желал написать?
Какие нужны слова, чтобы убедить строптивую девчонку срочно уехать из Токио, но так, чтобы не привлечь внимания специалистов по перлюстрации? Эмото отставил плошку с пресным рисом и отвернулся к стене.
Показания госпожи Окада очень заинтриговали полковника – он сразу же приказал выезжать к дому покойного майора Сога. Служебный автомобиль поставили на перекрестке, экстренно вызвали полицейское подкрепление, в помощь которому придали капитана Наката с десятком кэмпэев. Чины усиленного подкрепления быстро пробежались по кварталу, собрали всех пятерых «крепких парней» и опросили их еще раз. Те описывали и таксиста, и торговца рыбой (очевидно, забредшего в их район по дурости и недомыслию). Но иностранца никто из них не видел.
– Ясно как день: иностранец притащился сюда играть в кости, а якудза скорее руку себе отрежут, чем доставят неприятности гостю, – шепнул лейтенанту детектив Уэда и пригласил в полицейское управление госпожу Окада.
Целый