я ждал. Ей же всего 22 года. В свои 22 я даже с парашюта прыгал, и мне все мало адреналина было. Однако с тех пор я и забыл, когда катался на всяких экстремальных горках, и мне уже 28, а не 22.
На пробежки я не отпускал ее, мало ли в безлюдном парке придурков. Поэтому утром, пока я спал, она занималась на беговой дорожке, стоявшей на закрытой лоджии. Приоткрывала окно и так проветривала помещение во время тренировки. Но я редко давал ей нормально довести ее до конца. Впрочем, Астра не сопротивлялась. И ела потом все, что я заказывал, довольная, с аппетитом. Я смеялся над ней и вновь хотел ее.
Сегодня она была особенно весела, потому что мы собирались в Диво-остров. Но когда она торопилась налить воду в термос, то обожгла руку кипятком из чайника. Меня словно током прожгло.
– Смотри, смотри! – воскликнула Астра и, крайне удивленная, схватила меня за руку. На моем запястье резко покраснело место там же, что и у нее на руке.
– Будь осторожней! – оттолкнул я ее и принес аптечку, чтобы обработать её ожог.
– Семен, но всё-таки, что это такое? – спросила она, пока я приклеивал ей широкий пластырь.
– Забудь, – ответил я.
– Но ведь тебе наверно тоже больно?
– Не больно. Обычная синхронизация. Собирайся и поехали.
***7
Аттракционы так завели Астру, что она без умолку восторгалась и смеялась от радости. Лицо ее светилось.
– Сеня, Сеня! Как же здорово! Я в полном восторге! Привози меня сюда почаще, тогда совсем не буду грустить.
– Хорошо, договорились, – ухмылялся я, очень довольный ее реакцией.
Мы сидели где-то на траве, поглощали захваченные из дома бутерброды и пили горячий чай из термоса.
– Мне так хорошо с тобой, – сказала она.
– Ты же говорила, что я тебе не нравлюсь.
– Конечно, не нравишься. Но я тебя перевоспитаю, – засмеялась эта болтушка.
– Ладно, ладно, я согласен.
– Согласен? – изумилась она, схватила меня за плечи и посмотрела прямо в глаза.
– Чего еще? – спросил я.
– Ты сказал, что согласен. С чем именно?
– Вот же, пристала. Хочешь все выведать? Как будто сама не знаешь.
– Не знаю!
– Ладно. Не могу без тебя. Довольна?
– Это я знаю. И что? На этом всё?
– Давай распишемся.
– С чего бы? Ты даже не сказал, что любишь.
– Люблю. Довольна?
– Нет. Кто так признается?
– Я не признаюсь, а лишь подтверждаю то, что ты и так знаешь.
– Ничего я не знаю! Мы ни разу с тобой не обсуждали ничего такого – ни мыслей, ни чувств, ни сомнений.
– Зачем все это обсуждать? Не понимаю! Не зли меня, такое отличное настроение было.
– Я хочу все о тебе знать! Все твои мысли!
– Не получится. Я и сам ничего не знаю. Какие еще мысли? О чем?
– Ну… почему ты меня любишь, как именно любишь, за что, а за что не любишь.
– Не приставай. Давай просто распишемся, и ты воспитаешь меня, как тебе захочется.
– Нууу… это же не прикольно совсем.