других; например, что богатство может быть предпочтительнее бедности, даже если оба они, строго говоря, безразличны (об этом смотри главу 5). Таким образом, он стремился придерживаться более трезвого и кинического взгляда на мир, который восходил еще к Сократу (Long 1988). В конечном итоге спор он проиграл, и понятия «предпочитаемого» и «непредпочитаемого» безразличного стали стандартными в стоической этике. Это, без сомнения, способствовало росту привлекательности стоицизма, особенно позже, когда его представили римской аудитории, и поэтому поражение Аристона случилось скорее в интересах самого учения. Однако его бескомпромиссная нестандартная позиция пришлась по душе широкой публике того времени, и, как сообщается, его лекции пользовались особой популярностью (ДЛ. 7.161; ФРС. I. 351).
Подобно Зенону до него и множеству стоиков после него, Клеанф явился в Афины с востока, в его случае из Асса, что на территории Турции. Он учился у Зенона и около 263 года до н. э. стал его преемником в качестве главы школы. Основой его притязаний на славу является авторство самого раннего из дошедших до нас развернутых стоических текстов (хотя не то чтобы очень длинного). Это «Гимн Зевсу», сохранившийся в антологии материалов, составленной столетия спустя Иоанном Стобеем. По своему тону «Гимн» (перевод см.: LS. 541 и IG. II-21; ФРС. I. 537) ярко религиозен, что предполагает его название, но не очень сочетается с нашими знаниями о ранней физике стоиков. И действительно, Диоген Лаэртский (ДЛ. 7.170; ФРС. I. 463) говорит, что Клеанф не имел особой склонности к физике, хотя и сообщается, что им было написано два тома о физике Зенона и четыре тома о Гераклите. Традиционные изложения стоической физики часто упоминают определяющее влияние Гераклита, и, возможно, именно благодаря трудам Клеанфа о нем Гераклит оставил свой след в учении стоиков.
Третьим главой афинской Стои после Зенона и Клеанфа стал Хрисипп из Сол, города в Киликии в Малой Азии. Он принял руководство школой вслед за Клеанфом примерно в 232 году до н. э. и умер в возрасте семидесяти трех лет, примерно в 205 году до н. э. Значение Хрисиппа для развития стоической философии коротко изложено в часто цитируемой фразе Диогена Лаэртского: «Не будь Хрисиппа, не было б и Портика» (ДЛ. 7.183; ФРС. 6–7). Он оказался особенно важен для продолжения школьной традиции благодаря своим ответам на нападки философов-скептиков из Академии, например Аркесилая (см.: Gould 1970: 9). Вполне вероятно, что он был самым важным мыслителем ранней Стои и, по-видимому, самым значительным философом-стоиком вообще. Его важнейший вклад состоит в объединении идей предшественников со своим собственным оригинальным материалом и в последующем их изложении в виде высокосистематизированной философской системы, которая легла в основу стоической ортодоксии. Так, например, уже только после Хрисиппа мы можем считать Аристона неортодоксальным; до Хрисиппа далеко не всё выглядело столь однозначно.
В древности он, вероятно, был знаменит своими способностями логика, но его также хвалили