за бестолочь!»
Вздохнув, я огляделась и вспомнила, что со стороны сада Шон заднюю дверь обычно не запирает. Решила обойти дом. Впервые за сегодня мне повезло и я вошла через веранду на кухню. Бросив сумку на плетёную кушетку, я прошла к холодильнику и, достав оттуда банку пива и открыла. Не то, что бы я это пила, но в холодильнике более ничего на глаза не попалось, да мне, если честно, было не до выбора напитков.
В следующую секунду у меня чуть сердце от испуга не выскочило, когда Шон ввалился на кухню в расстёгнутой рубашке весь взлохмаченный:
– Бекка? Ты…ты что тут делаешь?
– Боже, ты что, спал? – я похихикала, окидывая его взглядом. Господи, почти как в моём воображении, только рубашка не черная, а синяя. Я смотрела на Шона таким взглядом, что мне даже показалось у него румянец на щеках выступил. Облизав губу, я рассказала ему о случившемся.
– Шон, я просто вся на нервах, прости, что так вломилась. Папин босс клеился ко мне, представляешь! Я не знала, что делать. Я… – Нервы сдали, я всхлипнула, пытаясь отогнать жжение в глазах.
– Любимая, это ужасно! – он подошел меня обнять. Теплые руки и медленные поглаживания обещали спокойствие. Я уткнулась ему в грудь, чувствуя, как бьется его сердце.
Шон погладил меня по голове и отстранился, заглядывая в глаза: – Давай куда-нибудь сходим развеяться? Да? Иди к машине я сейчас подойду.
Я покачала головой, решительно обхватывая его за талию: – Ну уж нет, я никуда не пойду. Давай дома развеемся.
Опустив руку по его спине, я умудрилась запихать её за ремень на его брюках. Уверена, это было достаточно красноречиво. Однако, мой парень не воспринял приглашение с энтузиазмом, чем меня весьма озадачил, ибо ранее мы не раз обсуждали тему, насколько ему хотелось бы стать ближе. Я уверенно сжала пальцы, настаивая.
На Шона это произвело обратный эффект и, проснувшийся в нем праведник, сообщил: – Бекки, я настаиваю! Ты расстроена! – он меня отстранился и почему-то отвёл взгляд. – Иди в машину.
Я посмотрела не его взлохваченные волосы ещё раз и догадка настигла меня молниеносно, острой иглой вонзившись в сердце. Если честно, я даже будто не расстроилась. Возможно, при наступлении шоковых ситуаций порционно раз за разом, защитные барьеры организма активизируются, ограждая нас от новой боли. Я почувствовала, что загоревшаяся в крови злость вдруг разлилась по венам:
– А что такое? – поинтересовалась я, отступив и высвободившись из его объятий. – Или кто?
– Что ты, любимая, я просто хочу тебя взбодрить.
Он кусал губы, пока я стояла секунд десять, размышляя, хочу ли я это видеть. Решив, что знание лучше, чем неизвестность, я решительно прошагала через гостиную к лестнице и начала подниматься наверх. Шон скакал за мной, пытаясь обогнать, но куда ему! Он не занимается спортом так интенсивно, как я.
Собственно говоря, я уже подготовилась увидеть полуголую девицу в кровати, которая в испуге пыталась спрятать голову в одеяле.
– Взбодрить говоришь? – я оглянулась на Шона, замершего за моей спиной