в полночь прийти по указанному адресу.
– Погоди, – Бес помассировал свои явно гудящие виски. – Почему именно около полуночи? Я мог вообще не заметить твою записку!
– Когда мы сидели в кафе, я заметила, что ты поставил будильник без пятнадцати двенадцать на своих часах на цепочке и убрал их в правый карман. Это мог бы быть и полдень следующего дня, но ты говорил о большой занятости, да и такие деловые люди, как ты, пользуются подробными будильниками на ближайшее время, планируя свой день по часам. Но будильников на более раннее время у тебя на этих часах не стояло, там можно только один поставить ближайший, я знаю эту марку часов. Я телепортировала тебе в этот карман записку простеньким и безобидным заклинанием, рассудив, что максимум без пятнадцати двенадцать ты заглянешь в карман, прочтешь мою записку и быстренько телепортируешься ко мне, ну хотя бы для того, чтобы прочитать нотацию о наглой подписи «твоя рейна», – пояснила под одобрительный смешок Бестиана. – Но ты почему-то немного опоздал…
– Потому что записка выпала из кармана, когда я доставал часы. Будильник служил напоминалкой для связи с руководством. Я был слишком занят своими проблемами, поэтому не заметил записки, которой там быть не должно было. Если бы мне друг не указал на валяющуюся на полу бумажку, я бы так и прошел мимо нее.
– М-м-м, это я не рассчитала, – недовольно цокнула языком. – Моя ошибка. Но всё-таки ты пришел! А значит, в глобальном планировании я оказалась права.
Я с победоносной улыбкой и наверняка лёгкой безуминкой во взгляде глянула на Бестиана, который смотрел на меня с дикой смесью эмоций. Удивление, раздражение, гнев, восхищение. Чего только не читалось в этом его взгляде!
Он долго молчал. Наверное, с честную минуту, не меньше. Эта минута показалась мне бесконечно длиной и невыносимо звенящей. Я не знала, куда деть глаза, руки, поэтому взгляд мой метался по комнате, на Бестиана я старалась не смотреть вовсе, чувствуя на себе его внимательный изучающий взгляд.
– Ты самая безбашенная студентка, которую мне только доводилось видеть, – медленно произнес Бестиан. – А знаешь, что самое страшное? Мне это нравится.
Так, теперь уже мои щеки запунцовели. Уж не знаю, в прямом смысле того слова или нет – на стене не осталось целого висящего зеркала, его осколки валялись под комодом, так что я не могла оценить свое отражение – однако, по ощущениям, к щекам прилил жар, аж захотелось холодные ладошки к ним прижать. Но я постеснялась так откровенно выражать свои эмоции, поэтому, как всегда бывает, когда напугана или смущена, я, напротив, расправила плечи и с надменным видом задрала подбородок.
– Ты вообще присмотрись ко мне получше, может, не только моя безуминка понравится? Я и сама по себе вроде ничего так. И вообще, я весьма выдающаяся студентка!
– О, это я как раз вижу, – с умным видом покивал Бестиан. – Куда ни глянь – везде выдающаяся, со всех сторон.
И вот тон у него был такой двоякий, что можно подумать, будто