успокоила его Ли. – Полёт прошёл нормально.
Урсул вдруг издал какой-то очередной подвид птичьего крика, и к нему со скалы спикировали два таких же летающих динозавра, только маленьких.
Динозаврики в клювах принесли по целой связке бананов. Всё это с утробным урлюлюканьем они сложили к ногам детей.
– Ничего себе, бананами угощают, – опешил Мирон.
– Спасибо, дорогой Урсул, – сказала Ли, отрывая один банан.
– Наверное, это не Урсул, а Урсула, – выдал Мирон, запихивая в рот банан. – Видишь, детки у неё – птенчики, – ухмыльнулся он.
Ли ничего не имела против Урсулы.
Они съели по пять бананов каждый, и их потянуло в сон. К тому же и солнце над долиной стало садиться. Ли положила голову на тёплый бок Урсулы. Рядом пристроились урсулята, потом, немного погодя подполз и Мирон. И компания сладко засопела на свежем палеозойском воздухе.
Проснулась Ли в библиотеке, на раскладушке, под пледом. На соседней – сопел Мирон. В двери залязгал, поворачиваясь ключ – Ядвига Кудерметовна пришла на работу.
– Проснулись? – спросила она с порога, выгребая из сумки на стол пирожки, яблоки, хлеб, варёные яйца и банку с компотом. – Ну, вы поспать, молодежь! Два дня спите. Я уж вас будить не стала, сказала Илье Николаевичу, который позавчера за тобой приходил, пусть, мол, отоспится дитя на раскладушке. Не иначе, как в мезозой вас засосало?
– В палеозой, – поправила её Ли.
– Ничего себе! – удивилась Ядвига Кудерметовна. – Ну, и как там, в палеозое-то, сегодня?
– Динозавры одни, – отмахнулась Ли.
– Динозавры… – мечтательно протянула Ядвига Кудерметовна. – Хоть бы одним глазком… Ну, садись завтракать, – пригласила она. – Расскажи, как они там поживают.
Ли принялась рассказывать про Урсулу и её детёнышей.
– Вот ведь, практически из любого рассказа может получиться сказка. Нужно только вовремя остановиться, - изрекла Ядвига Кудерметовна, и Ли посчитала, что эта мысль достойна её «Книги мудростей».
ГЛАВА 4. МЁРТВАЯ ПТИЦА
Про фламинго Ли знала только одно, что они бывают розовыми. Но сейчас перед ней был абсолютно красный фламинго. И абсолютно мёртвый. Кроме того, он был непонятным образом вертикально прикреплён на доску, типа огромного мольберта, причудливо изогнув шею вниз.
Напротив неподвижной птицы суетился художник с длинными тёмными волосами и накинутой на плечи шкурой леопарда. Он старательно перерисовывал мёртвого фламинго на другой мольберт.
Наверное, Ли издала какой-то шорох, потому что художник вдруг обернулся к ней и приветливо улыбнулся.
– Нравится? – спросил он, кивая на мёртвую птицу. Это солнечнорожденная птица – красный фламинго, очень редкий экземпляр.
– Нет, – Ли замотала головой и сморщила нос.
– Наверное, пахнет неприятно? – догадался художник. – Третий день висит…
– Почему он мёртвый? – перебила Ли.
– А как же прикажешь писать его портрет? – удивился художник. – Ведь он не