Я надеялась, что он, наконец, решил оказать нам обоим услугу и записал Рейган на прием, но спустя долгих несколько секунд, пока я стояла, а он просто меня игнорировал, он отрезал:
– Убирайтесь из моего кабинета, мисс Ричардс.
– Но прием…
– Сегодня я не принимаю. Передайте мисс Ротшильд, чтобы она позвонила мне завтра.
– Вы должны, – но я знала, что это не так, и запаниковавшая муха совершила ошибку, неудержимо забившись в паутине, теряя силы, когда паук бросился на добычу. – Я прождала больше часа.
– А еще вы застали меня с другой женщиной и не потрудились извиниться, не говоря уже о том, что устроили из этого специальный выпуск Нетфликс. Уходите.
– Тейт…
– Доктор Маркетти, – поправил он. – Я вам не подружка по играм.
Я вытаращила глаза, смотря на его точеное лицо. Он не ответил на мой пристальный взгляд.
– Вы меня потрясли, – я говорила, как моя мать. Ну, моя покойная мать.
Но это правда.
– Правда? – спросил он, в его сухом тоне не было ни капли интереса.
– Да.
– Каким же образом?
– Вы врач, который творит чудеса, но полный ублюдок.
– Я не всегда был ублюдком, но потерпел неудачу, – он пожал плечами, не отрывая взгляда от айпада.
Я старалась не плакать, но не от грусти, с которой можно было бы справиться. Это были слезы злости, и они уже готовы были пролиться.
– Если я извинюсь, это поможет?
На самом деле у меня не было никакого желания, но, если отбросить гордость, у меня, возможно, нет выбора. Я хотела эту работу. Я хотела, чтобы Рейган была счастлива. И мне правда не хотелось, чтобы она пролетела с приемом, потому что я отчасти все испортила.
Как бы сильно я ни ненавидела Тейта Маркетти, грубость по отношению к нему не вернет Келлана.
Наконец он оторвал взгляд от экрана с хмурым выражением на лице. Он был похож на модель из рекламы парфюма. Его глаза были серыми, как морская вода в прибой.
– Не поможет, даже если вы отсосете мне, одновременно с этим напевая алфавит задом наперед, мисс Ричардс. Теперь повторяю в третий и в последний раз: убирайтесь. Прочь.
Одна слеза выдала меня. Она скользнула по моей щеке, обожгла верхнюю губу. Я отбросила всякую осторожность и сделала то, что обычно мне было несвойственно, – сказала все, что было у меня на уме, и к черту последствия.
– Теперь понимаю, почему он так сильно тебя ненавидел. Ты отвратителен. Не имеет значения, сколько женщин ты укладываешь в постель по ночам. Надеюсь, последнее, о чем ты думаешь, закрывая глаза, как твой брат ненавидел тебя настолько, что предпочел жизни с тобой в одном доме смерть. С Днем святого Валентина, придурок.
Я развернулась и хлопнула дверью, не дожидаясь его реакции. Спустилась по лестнице на первый этаж. Меня даже не волновало задание, которое дала Рейган.
Меня волновала только моя ненависть к Тейту Маркетти.
Я поймала такси и направилась прямиком домой.
Зарылась