неприятностей.
– Чего орать-то? – спросила она, кривясь от противного кикимориного голоса. – Еще не сбежали, а уже орешь.
Леший подошел быстро, оценил ситуацию, в который раз покачал головой, зачем-то поглядел на небо и… отпустил по ягоды.
– Только у самого края, – сурово приказал он. – Так, чтобы я вас видел.
– Как же так, дядюшка?! – завопила кикимора. – А я? Я тоже хочу!
– Ночью наберешь, тебе не к спеху, – старик усмехнулся, внимательно следя, как Настасья с Марьяной, радостно улыбаясь, направились к лесной кромке.
Вот нашли ягоду, потом еще и еще одну… Разбрелись в разные стороны, не столько в кузовок собирают, сколько сами едят.
Леший смотрел пристально, боясь что-либо упустить. Он первым заметил темную точку на небе, но ничего не сказал, лишь усмехнулся понимающе и приготовился ждать.
Точка увеличивалась, обрастая четырьмя лапами, мощными крыльями и клыкастой мордой. Не замечать ее было больше невозможно. Поэтому Леший поднял руку и громко крикнул:
– Э-ге-гей! Змей Горыныч прилетел! Скорее в терем, девицы!
Подопечные завизжали, подхватили юбки и стремглав понеслись к укрытию.
– Настасья, беги! – запаниковала Марьяна, бросив кузовок.
Она добежала до ближайшей постройки и плотно прикрыла за собой дверь, выглядывая на улицу через трещины в старых досках.
Настюша тоже увидела зверя. Поначалу застыла, недоверчиво рассматривая огромного ящера, а потом, пробормотав что-то похожее на «Да ну на фиг!», ринулась в лес, пытаясь затеряться между деревьев. Но не успела и двух шагов сделать, как услышала грозный рык:
– Стой, где стоишь, дуреха! Поцарапаю же!
Дракон ринулся вниз, осторожно подхватил Настасью поперек туловища и, взмахнув крыльями, вернулся в небеса, унося в крепких лапах охваченную ужасом русалку.
Глава 3
Настя была девушкой разумной, поэтому старалась не кричать. Вдруг драконы – существа пугливые? Не дай бог, выпустит из лап с высоты в сто метров, лети потом вольной птицей прямиком к земле. Это вам не комфортабельный самолет с улыбающимися стюардессами.
Пролетев Старый лес и речушку, возле которой Настя очнулась в самый первый день, Змей Горыныч начал снижаться. Приземлился около высоких гор, выпустил струю тонкого пламени и аккуратно разжал когтистые лапы.
Настя выдохнула: то ли от облегчения, что ребра остались целыми, то ли от счастья, что стоит на земле, а не барахтается в воздухе.
– Идем, – рыкнул дракон и направился к видневшимся впереди пещерам. – Не отставай.
Настюша быстренько огляделась, подумала, что бежать некуда (вокруг скалы, горы да холмы), а есть вроде не будут (иначе сразу бы сожрал), и направилась следом.
Горыныч одобрительно ощерился.
Благодушно улыбающиеся драконы – вещь хоть и дивная, но для нервов губительная. Настя внимательно рассмотрела предъявленные клыки и завизжала.
– Тише! – поморщился Горыныч, стирая с морды улыбку. – Какая ты горластая…
– Какая есть, – ответила Настя, чуть уменьшив громкость. – Может, вам другая